Тряхнув кистями рук, Мила неспешно поднялась с пола и отряхнула костюм. Потом подошла к двери и прислушалась. Еле слышный голос Брюса, долетавший сверху, подсказал, что он разговаривает с кем-то по телефону. Момент был на редкость удачным.
Она прижала руку к замку и мысленным посылом заставила провернуться механизм. После чего сняла туфли и, держа их в одной руке, приоткрыла дверь.
Голос Брюса зазвучал громче. Где-то наверху он обсуждал с матерью самочувствие дочерей.
Прикинув, что подобный разговор у него вряд ли займет много времени, Мила не стала запирать за собой замок и, быстро поднявшись на несколько ступенек по лестнице, босиком пробежала по коридору первого этажа к спальне, где очнулась, и взяв там со столика свою сумочку и телефон, поспешила к выходу. Брюс заканчивал разговор, когда она неслышной тенью выскользнула за входную дверь.
На улице уже сгустились сумерки, и тянуло прохладой. Пожалев, что не догадалась захватить свою накидку, Мила быстро надела туфли и бодрым шагом направилась вдоль улицы, на которую выходил фасад дома Брюса.
Место было абсолютно незнакомое, но Мила посчитала, что вначале ей надо отойти как можно дальше от дома, и только потом начать определяться, где она и как отсюда можно выбраться.
Прохожих было мало, и их не особо сильно интересовала решительно шагающая вдоль улицы женщина. Наконец, увидев полутемный скверик, Мила присела на лавочку и включила свой телефон с встроенным навигатором. Сориентировавшись на местности и выяснив, как называется город, где очутилась, Мила убрала телефон в сумочку и к своему несказанному удовольствию обнаружила, что на месте не только свою косметичку и документы, но и кошелек полный денег. Задача выбраться из города сильно упрощалась.
***
Закончив говорить по телефону с матерью, Брюс в нервном возбуждении прошелся несколько раз по кабинету, потом сел в кресло у стола, достал пачку сигарет, закурил. Пальцы немного дрожали.
Разговор с Лу взбудоражил и разозлил. Её поведение озадачивало. Он ожидал истерики, обвинений в том, что не ценил и не сумел обеспечить достойный уровень жизни, который она с легкостью достигла без него, оправданий и хоть небольшого, но раскаяния, что бросила детей, с пояснениями, что была уверена, что он с ними и без неё справится. А Лу тем временем избрала совершенно иную тактику общения с ним. Никаких упреков, только констатация, что они чужие, и заявления, что кроме денег на детей он от неё ничего не добьется. При этом было непонятно, то ли она и впрямь снова память потеряла и соглашается с его доводами из чувства самосохранения, считая опасным сумасшедшим маньяком. Но тогда зачем явно провоцировала на агрессию? То ли играет, не желая признаваться в фальсификации документов и присвоении чужого имени. Но в этом случае, отдать должное, талантливо играет. Ведь ни разу за весь разговор по имени не назвала ни его, ни озорниц, да и провокационные вопросы умело обыгрывала. Ребус, одним словом, а не ситуация. И что делать дальше неясно.