Поначалу, слушая или читая пропагандистские выпады, Русинов от возмущения лишь скрипел зубами. Потом пару раз решился написать контркомментарии, но под натиском набежавших ботов вынужден был либеральные чаты покинуть. В итоге он перестал смотреть некоторые телеканалы, а в интернете переключился строго на ресурсы единомышленников. Но душевное спокойствие к Русинову не вернулось. Наоборот, он стал существовать в осознании неприятного вывода о том, что химеры далёкой и забытой гражданской войны будто ожили и вернулись, что духи «корнетов Оболенских» и «комиссаров в пыльных шлемах» материализовались в онлайн-пространстве, только сменив маузеры на клавиатуры. И хоть эта информационная война находилась в состоянии вечного пата, когда два закрытых лагеря стояли друг напротив друга, изредка перекидываясь словесным дерьмом, всё равно Русинову было неуютно и тревожно. А ещё ему почти каждую ночь снились карлики…
***
Только к вечеру карлики смогли забраться на левый ботинок. Уставшие, почти измождённые, они расположились на ребре широкой подошвы, чтобы перевести дух и подкрепиться. Они достали наггетсы, коричневую газировку, и стали сосредоточенно восполнять истраченные на подъём силы.
Карликов было семеро: старший из них выделялся возрастом и дорогостоящей альпинисткой экипировкой, остальные же были помоложе и снаряжены попроще. Перекус быстро вернул энергию в их маленькие тела, и карлики разом оживились, уже готовые к непринуждённой трепотне.
– Нет, Вы только посмотрите, и это они называли обувью?! Резиной воняет как от тракторной покрышки! – начал беседу старший карлик.
– А его брюки?! Это же дерюга, мешковина какая-то! – поддержал другой карлик, услужливо передавая старшему новую баночку с газировкой.
– Мешковина?.. Это что в Черногории? – отреагировала на незнакомое слово молодая карлица, которая за тыканьем в смартфон прослушала начало разговора.
– Ага, ты ещё скажи – в Сербии, дура! – выпалил карлик с жидкой чернявой бородкой.
– Ну зачем так, коллега?.. Мешковина – это, деточка, такая грубая ткань, из которой шьют мешки для картошки. Им ведь, сами понимаете, было не до шелков, – примирительно ответил старший карлик, просвещая молодежь.
– А-а-а – протянула карлица в ответ, испепелила чернявобородого презрительным взглядом и снова уткнулась в телефон.
– А сколько времени он здесь лежит? – чуть ли не хором спросили три карлика, различающиеся друг от друга только цветом шапочек.
– Да уже почти тридцать лет… А ведь мы выстояли тогда! Не дрогнули!.. Теперь же всё в Ваших руках! – принялся было декламировать старший карлик, взгляд которого затянула мечтательная поволока, а подбородок выставился вперёд.