– Мне вполне удобно и наверху, – тускло произнесла она.
– В такие ночи там должно быть жарче, чем здесь. Прости, что выгнал тебя. – Он посмотрел на маленькую двойную овальную раму, потянулся и взял ее. – Это твои родители?
– Да, – ответила Эбби. Он задумчиво постучал по рамке:
– Ты больше похожа на него, а не на нее.
– Люди всегда говорили, что я похожа на отца, а веду себя как мать. – Только произнеся это, она поняла, что сказала. Комната наполнилась тишиной. Джесси прочистил горло, рассмотрел изображение, взвесил его на ладони и словно забыл о нем, оставив качаться на пальцах: наклонившись и глядя в пол, он заговорил. В его голосе слышалось больше чувства, чем когда-либо.
– Эбби, забудь, что я говорил о твоей матери. Что за черт, я ведь даже не знал ее.
Она уставилась на рамку в знакомой руке.
11 Комок застрял в горле, а на ресницах появились слезы.
– Нет... вы знаете, мне кажется, вы знаете ее лучше меня.
Он поднял на нее изумленный взгляд и, казалось, был готов броситься к ней, хотя даже и не шелохнулся. В какой-то момент мисс Абигейл была уверена, что он окажется рядом. Она чувствовала внутреннюю борьбу, происходящую в нем. Но он замер в нерешительности. Имя, которое он произносил так часто, чтобы уколоть ее, на этот раз прозвучало с резким чувством.
– Эбби?
Он произнес его так, что мисс Абигейл пожалела, что его невозможно изваять из камня и носить, может быть, в медальоне, или закладывать между страницами книжки сонетов. Ей следовало поправить Джесси, но дни, когда она бранила его, ушли в прошлое, а этот разговор тянулся много-много лет. Услышав свое имя, только что слетевшее с его губ, глядя в черные пронзительные глаза, в которых застыли немые вопросы, и на сосредоточенное лицо, мисс Абигейл не могла не предположить, что ему тоже было очень больно, и про себя умоляла его не смотреть на нее.
– Эбби? – спросил он снова так же мягко, ласково, нежно.
Мисс Абигейл содрогнулась и выговорила то, что надо было произнести уже давно:
– Мне сегодня надо вас кормить еще дважды, мистер Дюфрейн, а в доме нет ничего, хотя бы отдаленно напоминающего еду. Лучше я схожу в город, пока не закрылись магазины. Что бы вы хотели?
Его глаза внимательно изучали ее лицо, на его губах появилась усмешка.
– С каких пор ты стала утруждать себя вопросами?
– С тех пор, как у нас была пахта, – ответила она, выбрав самый подходящий момент.
Он легко засмеялся тем смехом, который так нравился мисс Абигейл. Она очень мила, подумал он, глядя, как она поправляет свой тугой, высокий воротничок и собранные на затылке волосы. А она наслаждалась его смуглым привлекательным лицом и впечатляющей пропорциональностью развитых мышц.