– Понятно… Давай, зайдем в дом. Пес вспотел и может простыть.
Верена кивнула и пошла в дом. Они вместе обмыли собачьи лапы в тазу и вытерли их насухо старым полотенцем.
– Что ты собираешься делать? – спросил отец.
– То же, что и всегда. Отвалить и забить. Возможно, просто уеду куда-нибудь. Ты ведь присмотришь за Герцогом? О Риче позаботится Лиз… Господи, как же я устала… Стоит мне полюбить кого-нибудь, как он меня бросает на ровном месте. Раз и все! И я стою, как дура с мороженным и тупо реву.
– Верена, – спросил Фредерик, болезненно восприняв намек на то, как сам когда-то ее покинул. – То, что однажды мне пришлось тебя бросить, не зависело от тебя. Но то, что происходило с другими мужчинами, от тебя зависит. Сильно зависит. Ты сама была у двух сразу бывших. И вы все четверо веселились и тоже, думаю, хохотали взахлеб.
– Ты хоть однажды видел, чтоб Себастьян смеялся с Маритой?
Фредерик молча сжал губы.
– Вот и я нет.
– Это ничего не значит.
– Для него – может быть. Я же поняла лишь одно: чем больше для вас стараешься, тем сильнее любишь, тем быстрее вы начинаете пятиться. Вы понимаете только один язык: сомнения в себе, как в мужчине. Любовь вам нужна всего один миг, когда вы бежите за равнодушной самкой. Но стоит ей стать привычной и одомашненной, вы теряете интерес! Сперва я думала, забрать своего ребенка и уехать, куда глаза глядят, но… мой выродок даром ему не нужен! Наследство он уже получил!
– Джессика, – прогремел он, не помня себя от ярости и лишь потом, словно оглушенный громом, понял: перед ним Ви!
Сердце дрогнуло, устремляясь вскачь и Фредерик ухватился за грудь ладонью. Она не ринулась к нему. Лишь стояла и молча смотрела. Словно ждала, что он упадет.
Фред не упал.
– Верена, – сказала Верена холодно. – Джессику ты своим чадолюбием уже загубил.
Дочь подняла глаза и в их глубине Фредерик увидел такую ненависть, что ему расхотелось перед ней извиняться. Захотелось ударить ее. Как можно сильней. Как она смеет? Как она смеет ненавидеть его?
Он ухватил ее за руки и яростно, как куклу встряхнул:
– Не смей, поняла?! Ты не имеешь права!.. Ты превращаешься в свою мать!
– Нет, папочка. Не в свою. В твою. Ребенка я просто оставлю здесь. Он за меня и графа страдать не будет.
– В таком случае, ты еще хуже.
– Вы с Маркусом такие крутые, такие жесткие… Орать орете, но как до дела дойдет, так прячетесь под кровать и ждете, пока придет мамочка и все проблемы решит. Вы оба всю жизнь живете за ее счет! И не смей обвинять ее в чем-либо! Она не только вас вырастила, но и меня!
В тишине холла громко зазвонил телефон и эхо разбросало звук по гулкому дому. Верена скинула его руки и пошагала в холл.