–Ах, да, Мистер Всезнайка, я забыла, что вы читаете мои мысли.
–Что мне сделать, чтобы ты мне поверила? Лена, мне очень нужна твоя помощь, потому что на земле я впервые и не знаю нравов и обычаев людей.
–Что тебе сделать? Ладно, я отвечу. Выйти вон из дома также, как ты и вошел-через крышу.
–Ты прогоняешь свою судьбу. Помнишь, в зеркале ты же видела меня.
–Оптический обман.
–Меня послала к тебе мать, королева Афэллы Юнона. Ты обязана мне помочь.
–Ни слова больше. Я тебе не верю.
Он замолчал и опустил голову. Мне опять стало его жаль. Черные локоны упали на его лицо. Нет, если я сейчас сдамся, то не смогу уже выстоять никогда. Голос его зазвучал неожиданно, впрочем, как всегда.
–Я знаю, где твой отец. Я помогу тебе его разыскать, если ты поможешь мне.
–Откуда ты знаешь про него? Я же не думала…Мои родители умерли, давно умерли…
–Ты знаешь, что это не так. Что же тогда значат твои сны?
–Он на Афэлле?
–Он пленник. Хочешь поговорить с ними?
–Это точно не сон?
Максимилиан замолчал и сосредоточился. Казалось-каждый мускул на его теле напрягся. Он направил руки к двери, и я ясно увидела тот же сиреневый свет, которым он облучал книгу. Дверь открылась и вошли мои родители, но они как-то странно мерцали, светились, были как бы в нежно сиреневом облачке.
–Мама?!
–Дочь, я не могу рассказать тебе всего, – заговорила она, – только прошу тебя об одном, верь Максиму.
–Я был не только преуспевающим бизнесменом, но и ученым, как ты помнишь, серьезным ученым в области астрономии и астрофизики. Я изучал не только звездное небо, но и науки, известные лишь нашим предкам. Античные знания открылись мне в какой-то части, но оно же и пленило меня.
–Давайте побыстрее, – почти прорычал Макс.
Я слушала, и я верила им, и Максимилиану, и снам, и зеркалу. Внезапно я остро ощутила, что всё это по-настоящему. И первой реакцией было то, что я бросилась их обнимать со слезами на глазах.
–Мама, мамочка. Я так скучала…я не могу без вас.
–Найди мою тайную библиотеку, и ты все поймешь.
–Но как? Какая библиотека? Где?
–Карта в моем сердце в городе пяти вершин. Верь Максимилиану, он наш друг.
– Я люблю тебя, дочка. Запо…
И в моих объятьях остался только сиреневый свет.
–Что? Что запомнить?
Я повернулась к своему гостю.
– Где они? Что ты с ними сделал?
–Скорее что ты со мной сделала?
Теперь я даже не могу передать средненькое голографическое изображение.
–Так это голограмма? Гипноз?
–Ни в коем случае. Просто твой утюг оказался слишком тяжелым. Боюсь, что теперь я не смогу не только голограммы передавать, но и перемещаться в пространстве, поэтому, наверное, к нашему конечному пункту назначения нам придётся добираться гораздо дольше.