Ответом была пощечина, и, если бы Вэд не стал между нами, я расцарапала бы каждый кусочек его наглого лица. Но, став между нами, Вадим неожиданно поцеловал в губы Макса. Тот от неожиданности чуть не умер на месте. А когда Вэд отпустил его, Макс ещё секунды три приходил в себя, а потом бросился на француза с кулаками:
–Мерзавец! Мало того, что увёл у меня девчонку, так теперь и…
Максимилиан остановился, вероятно, осознав, что говорит на каком-то совершенно незнакомом ему языке. Подумав секунду, он обратился ко мне:
–Что это? Что это я говорю?
–Глупости, как всегда. Ты теперь владеешь языком местного населения. Поцелуй мистера Орлеански даёт такую возможность, – я не успела договорить, потому что он закрыл мой рот губами. Поцелуй был таким долгим, что я даже подумала, что задохнусь, но вместе с тем никогда ещё я не чувствовала такого наслаждения. Не выпуская меня из своих объятий, Макс взмолился:– Прости меня! Прости меня, прости, моя девочка, – и он продолжал меня целовать, пока, наконец, я не сдалась.
–Ох уж эти русские, – закатил глаза Вэд.
–Ну и пусть говорит, – сказал Максимилиан, всё ещё не выпуская меня, хотя я уже и не сопротивлялась.
–И всё-таки, макс, признайся, что ты ревновал меня к Вэду?
–Да, милая.
–А ведь обещал этого не делать, помнишь?
–Да, милая.
–Но я не обижаюсь.
–Да милая.
Дождь со всех сторон хлестал целующуся парочку, но для них он перерастал в блаженство, и лишь раненный Вадим, пытавшийся укрыться в наспех сооруженной палатке, звал их под крышу, угрожая простудой, но и он ничего не значил для тех, кто только что склеил разбивающееся счастье. И кто дорожит им теперь больше, чем жизнью.
–Он ваш муж? – спросил Вадим меня, когда всё-таки насквозь промокшие мы забрались в палатку.
–Нет, но я люблю его.
–Понятно, – он помолчал секунду, а потом вновь заговорил, только на другую тему. – странно. Я давно нахожусь в горах и почти никогда ещё не видел дождя, такого дождя. Тем более на высоте восьми тысяч футов.
–О чём говорите? – спросил Макс, заходя в палатку. Он привязывал лошадей и лечил ноги Марты. – Боюсь, что надолго мы здесь не задержимся, более того, в уже нескольких милях от нас племя кхамба, а это очень опасно при нынешних обстоятельствах.
–Я так и не понял, почему они преследуют вас, – вмешался Вэд. Макс посмотрел на меня:
– У них личный интерес.
Француз перехватил этот взгляд и, вероятно, всё понял.
–Максимилиан, милый, ты так вымок, – я поправила его волосы и чмокнула в губки, – я пойду собирать вещи. Не протестуй, я так хочу.
Максу ничего не оставалось, кроме как согласиться, но лишь только я вышла из палатки, он схватил Вадима: