– А что мы можем сделать?
Спросила девушка, с плохо скрываемым страхом поглядывая на распахнутое окно, ожидая, что вот – вот из него выброситься чьё то тело.
– То что в наших силах, – Дима достал мобильный телефон. -Звони в МЧС и полицию, я вызову скорую помощь.
Крикнул он девушке на бегу, подбежав к дверям дома, быстро набрал код подъезда, так как для него здесь, больше не было секретов, и пулей рванул в верх, по лестнице к квартире художника.
Николай использовал квартиру, доставшуюся ему в наследство от родителей как студию, поэтому двери были старыми, ещё советского образца. По расчёту Дмитрия, выбить двери, не составит для него особого труда.
После того, как он в третий раз размазал своё хилое тело по дверям квартиры художника, Дима начал в этом сильно сомневаться.
– Что ты делаешь? – спросила подоспевшая Света.
– Пытаюсь высадить дверь, – Дима жадно хватал ртом воздух, чувствую что ещё одно с столкновение с дверью и он сдастся. – я звонил, никто не отвечает. Неужели мы опоздали?
– Может попробуем вместе? – Света примерилась к двери.
Дима колебался не долго, всего один миг.
– Давай? – согласился он, отдавая себе отчёт в том, что завтра будет себя ненавидеть за это.
– На раз, два, три. – решительно кивнула ему девушка.
В последний момент, Света случайно оттолкнула Диму в сторону и в печатавшись в бетонный откос, парень медленно осел на пол.
Глава 24
Вернувшись с покупками из супермаркета, Барбара открыла дверь спальни – храма, осторожно вошла внутрь, окутанной мраком комнаты, медленно двинулась вперёд, стараясь не наступать на сорванные со стен и разбросанные повсюду иконы.
У госпожи опять приступ хандры, – с грустью подумала негритянка, с грацией дикой пантеры передвигаясь по перевёрнутой вверх дном комнате. В воздухе всё ещё кружился пух, из разорванной перины. Он медленно кружился в воздухе, оседая словно снег, на старинные иконы.
Барбара с лёгким удивлением, отметила, что не слышит привычного нытья самцов, запертых в вольере. Пока её чувствительные ноздри не уловили запах крови, витающей в воздухе.
Глаза приспособившиеся к полумраку, различили три неподвижные фигуры на раскуроченной постели. Кровь и внутренности были повсюду. Госпожа буквально в клочья разорвала своих самцов.
Барбара почувствовала, что её беспокойство усиливается, Хозяйке стало хуже. Забыв об осторожности, выронив покупки из рук, она метнулась вглубь комнаты, к разворошенной постели, к запятнанному кровью распятию, наступая на бесценные иконы.
Её госпожа, её отрада стояла на коленях перед распятием Христа и что – то умиротворённо нашёптывала сама себе. Рядом с обезумевшей стоял полный таз воды, которая помутнела от крови, куском смятой простыни, она омывала ноги Христа, пытаясь смыть с них кровь, убитых ею людей.