– Почему они действуют? – агрессивно пояснил Карл. – Не как действуют, это-то законы, как раз, и описывают, а именно почему? Что заставляет всякие там события или, скажем, явления протекать определенным образом и всегда одинаково? Поневоле задумаешься о какой-то высшей силе, которая диктует. Обо всем повелевающем боге задумываешься. Бог велел, вот они и соблюдаются. Говорят, что люди науки, если они не только могут логически рассуждать по готовой схеме, а еще и умеют мыслить, обязательно являются атеистами, так что же я, и в самом деле, дурак какой-нибудь? А у Кулакоффа, мне рассказывали, даже есть такое присловье: лишних гипотез не изобретай… сволочь.
– Лишних сущностей, – машинально поправил его Генрик, – и это не Кулакофф, это…
– Сущностей, – согласился Карл. – В нашем случае это одно и то же. И какая разница, кто это первым сказал? Я лично услышал это от… была у нас в университете такая легендарная личность, звали его Кувалда.
– Как?! – чуть ли не взвыл Генрик.
– Кувалда. Прекрасный парень из вечных студиозусов, но не бездельник, просто кончал второй факультет, медицинский. Я всегда привык, что человек бывает если уж большой и сильный, то дурак, а если умный, то хиляк. А этот огромный такой, и все равно умный, как я не знаю кто, зззараза! Так вот он говорил, что для объяснения картины мироустройства бог и есть как раз та самая лишняя гипотеза, и что без нее все прекрасно можно объяснить. А вот хренушки! Нужен пример? Пожалуйста. Все знают, что существует закон больших чисел и всякая разная там вероятность и статистика. Придете Вы, к примеру, в казино, возьмете кости и усядетесь их кидать …
Карл умолк на полуслове и уставился куда-то в угол аквариума.
– Ну, и что? – тупо спросил совершенно сбитый с толку Генрик. Мало того, что этот идиот огорошил Генрика Кувалдой… как кувалдой по голове, право слово… Он еще и нес ахинею, которая – как интуитивисту, Генрику было это совершенно ясно – не так уж и интересовала любезного Карлушу. Во всяком случае, тут было еще что-то, гораздо более глубинное и доминантное.
– Изволите ли видеть, вероятность выпадения каждой грани игральной кости совершенно одинакова! И почему бы это вдруг? – снова агрессивно заговорил Карл. – Почему не выпадает, скажем, только двойка? Или только шестерка? Почему?
– А с какой стати? У костей все грани равноценны. Чтобы такое могло случиться, грани должны иметь различную природу и по-разному взаимодействовать с окружающим пространством. А они одинаковые и нейтральные. С какой такой радости твоей двойке чаще выпадать? Вот если противоположная грань будет магнитная, а стол железный – тогда другое дело. И кончай молоть языком и морочить мне голову. Переходи-ка ты, друг любезный, к делу, ради которого изволил ко мне припереться. Кой черт тебе в этих законах природы? Ты же совсем не ради законов природы пришел. У тебя ко мне нечто вполне реальное, и прекрати крутиться вокруг да около.