Я ничего не ответила, просто села на свободный стул. Мормо молча налил мне немного кофе и пододвинул кружку ко мне. Как и мне, моему брату было не по себе на этом празднике притворства.
– Мора, что у тебя с лицом? – поинтересовался Тедди. – Почему ты вся поцарапанная?
Если бы такой вопрос задал Мормо, я бы решила, что это очень тонкое, четко выверенное издевательство. Однако Тедди не такой. Он милый мальчик. Слишком хороший для нашей характерной семьи.
– Я вчера вечером упала у нас во дворе, – соврала я. Пускай весь тот ужас, что грядет, пройдет хотя бы мимо Тедди, этой доброй, светлой души.
Я поймала одобрительный взгляд отца. Он тоже не хотел втягивать в это все Тедди. На самом деле, мне было очень интересно, что же папа скажет по утру. Будет ли он ругаться, задавать какие-то вопросы или же просто делать вид, что ночью ничего не было? До конца завтрака отец вел себя сдержанно. Когда же все доели, он обратился к Руби.
– Я сам уберу тарелки.
– Ты серьезно? – Руби искренне удивилась. Отец обычно не утруждал себя помощью по домашнему хозяйству.
– Тебе же надо помочь Тедди собраться на его занятия по плаванию. Вы и так, кажется, уже опаздываете.
– Да. Точно, – спохватилась Руби. – Тедди, пойдем.
На кухне мы остались втроем. Я напряглась. Если отец решил отозвать Руби, значит разговор будет достаточно жестким и неприятным.
– Ты успокоилась? – спросил папа.
Я сдержанно кивнула.
– Хорошо. Значит будешь слушать меня с холодной головой. И ты тоже, Мормо. Отложил телефон!
Мы с братом настороженно переглянулись, и оба потупили взгляд.
– За ночь я ругать тебя, Мора, не буду. Ты и так наказана той правдой, что ты с помощью своего колдовства узнала. Но ночь прошла, настал день. Это будет первый день в череде крайне темных и тяжелых для тебя. Думаю, ты это и сама понимаешь. Я звонил утром Аарону. Лору пока еще не нашли. А это значит, что сейчас наша семья единственная, кто знает, что ее больше нет. Очень важно не вызвать подозрений. Лишний интерес нам не нужен. Потому вы оба должны вести себя как друзья, все еще сохраняющие надежду найти Лору живой, здоровой и невредимой. Нам, магам, и так приходится много скрывать. Скорей всего, это будет самое трудное, что вам придется сделать для сохранения нашей общей тайны. Это понятно?
Я молчала. Рядом с отцом вырисовалась молочно-белая фигура огромной крысы. Моя покровительница явно чувствовала, какие звери скребутся у меня на душе. Я ожидала, что она вернется к неким превосходством, может быть злорадством. Однако единственное, что я ощущала – это снисходительное сочувствие.