– Ну, как?
Моряк ошарашенно покрутил головой:
– Мда… Крутоватый замес. Может не стоит?
– Чего так? – присел рядом на корточки капитан.
– Вид у этих троих … Малахольный. Крышу не снесет?
– С чего вдруг? Не дети, – удивленно посмотрел Носорог. – Спецподготовку на случай экстрима наверняка проходили.
– Ну-ну.
– Тащи свою бандуру в кают-компанию. Фильма черно-белая. Так? На солнце не видно толком.
– Без проблем. Пять сек.
– Ладушки. Мы пока сраных мушкетеров туда определим.
Субмарина запустила дизели и, накручивая циркуляцию, пошла в открытое море.
– И, нам домой пора, – Смоляк докурил вторую подряд сигарету. – Заводи керогаз.
– Товарищ старший лейтенант! Смотрите! – сержант Матошин кивнул в сторону уходящей подводной лодки. – Балласт приняли, ныряют.
Смоляк оглянулся. Субмарина уходила в глубину. Скрылась рубка с буквами “S-359”, втянулись в море штыри «трезубца», рассосались воронки, исчезли водовороты. Всё. Будто ничего и не было.
– Попить есть? – офицер опустился на скамейку, ощущая свинец в ногах:
– Будто сто мешков сахара перетаскал!
– Доводилось? – морпех выворачивал штурвал, направляя «резинку» к дрейфовавшему корвету. – Только в фляжке. Вода теплая.
– Давай какая есть. «Боржоми» в близи не наблюдается, – старший лейтенант, упаковав мегафон в прорезиненный мешок, прикрепил его к запасному спасжилету. Мало ли. – А, сахар разгружали. В курсантах верная шабашка. Карманные деньги и вообще.
На мониторе одно изображение сменялось другим. Змеями извивались водоросли. Проплывали рыбы, шевеля плавниками. Краб клешнями трепал ремешок маски, что лежала на песчаном дне. Первое тело, размытым пятном, возникло на экране. Изображение медленно росло, становясь отчетливым. Акваланг замкнутого цикла в темной окраске. Из загубника пузырьки воздуха рвутся вверх. Голова в коконе гидрокостюма. Стекло застывших глаз и черная дыра перекошенного рта. Звука не было. Сюрреализм потустороннего мира. Второй аквалангист, близнец первого, лежал на дне лицом вниз. Камера плыла дальше, скрупулезно снимая перед собой. Третий висел в водной колыбели, не касаясь дна. Сорванная маска, шланг с загубником и вертикаль пузырьков.
Еремеев, стоя с боку краем глаза наблюдал за натовцами. Те сидели, вжавшись в спинку диванчика кают-компании. Британец с одеревеневшим лицом. Финн импульсивно дергал пальцами рук. Немца часто вдыхал-выдыхал, явно борясь с дурнотой. Носорог поймал себя на мысли, что вокруг пропали звуки. Он даже встряхнул головой. Сквозь открытый иллюминатор проник перезвон звонков портовых кранов. «Мля, как бы у самого шифер не унесло», – мелькнула мысль. Немое кино всё тянулось и тянулось. Первым не выдержал немец. Блевал с тяжким стоном, не замечая, что стукается головой о край стола. Лях, будто тряпичной куклу, выдернул его и выволок наружу. Капитан оглядел оставшихся: