Клуб “Обо” был всего лишь второразрядной забега-, ловкой на боковой улице, пока какой-то репортер случайно не заскочил туда и не написал в газете, что это — прекрасное место для тех, кто ищет уединения и покоя. На следующий же день заведение становится первоклассным ночным клубом, где можно найти все, что пожелаешь, за исключением уединения и покоя. Реклама делает чудеса.
Я немного знал главного официанта, к тому же было еще довольно рано, и мне без труда удалось получить отдельный столик. В баре толклись в основном те, кто после работы зашел выпить на дорожку.
Я сел и заказал виски с содовой и льдом. Этель появилась в сопровождении двух официантов, когда я допивал четвертую порцию.
Один усадил ее в кресло и, поклонившись, удалился, другой принял плащ и повесил на спинку соседнего кресла.
— Поедим? — спросил я.
— Прежде хочу выпить то же, что и ты. Я подал знак официанту и сделал заказ.
— Как твои дела?
— Прекрасно, — ответила она, — даже лучше, чем ожидала. Получила больше, чем в прошлый раз.
— Товарищи будут гордиться тобой. Она оторвалась от выпивки и посмотрела на меня с нервной улыбкой.
— Я... надеюсь.
— Они обязаны. Ты раздобыла кучу денег.
— Каждый должен стараться делать то, что может. Она говорила бесцветным голосом, словно автомат. Затем подняла стакан и сделала большой глоток. Подошел официант, принял у нас заказ и принес еще две порции виски.
Я попытался продолжить тему нашего разговора:
— А ты когда-нибудь интересовалась, на какие цели все это идет?
— Ты имеешь в виду... деньги? — Я утвердительно кивнул. — Зачем? Нет, не интересовалась. Об этих вещах думают другие, моя задача доставать деньги. — Она нервно прикусила губу и опустила голову к тарелке.
Я настойчиво продолжал тему:
— Если бы я был на твоем месте, мне бы было любопытно. А как ты думаешь, куда они могли бы идти?
В этот раз я увидел страх на ее лице. Он появился в глазах и складках рта, а вилка застучала, выбивая дробь на краю тарелки.
— Пожалуйста...
— Ты не должна бояться меня, Этель. Я совсем не такой, как другие. Ты должна знать это. Выражение ее лица немного изменилось.
— Я не могу понять тебя... Ты такой разный. Это как-то...
— Скажи мне, что ты думаешь по поводу денег. Мы имеем право быть в курсе партийных дел. В конце концов, разве это не партийный принцип, когда все служат общему делу и все равны? Если это так, то ты должна знать все про всех, чтобы следовать этому принципу.
— Да, это так. — Она немного расслабилась и улыбнулась. — Понимаю, чего ты хочешь. Думаю, большая часть денег идет на финансирование школ и на пропаганду. Потом, существует масса мелких статей расхода, например, канцелярские товары, содержание наших помещений и тому подобное.