Резкий звук выстрела где-то совсем рядом, справа, заставил Василия вздрогнуть. Немка остановилась и, широко раскинув руки, покачнулась, упала лицом вниз и больше не шевелилась. Два солдата с автоматами наготове бегом бросились к ней. Симанин повернулся направо – там стояла одна из девушек-снайперов неизвестно когда успевшая выпрыгнуть из кузова грузовика. Она чётко передёрнула затвор винтовки и, чуть склонив голову набок, подмигнула Симанину. Тот узнал её сразу – это была та самая девушка из сна, только сейчас вместо сарафана на ней была униформа, а светлые волосы были аккуратно убраны под пилотку с маленькой красной звёздочкой. Симанин оцепенел…
Девушка подошла к нему поближе и, заглянув Василию в глаза, негромко сказала:
– Ну, мы же договорились – никому про золото не рассказывать! Ты что, не понимаешь, что это всё серьёзно?
Парализованый от ужаса, Симанин покосился на труп лейтенанта, лежавший у его ног, а потом посмотрел на тело немки на склоне холма, которое уже осматривали два солдата. Затем он снова перевёл взгляд на девушку-снайпера.
Та улыбнулась ему и, закинув винтовку за плечо, пошла обратно к грузовику. Перекинувшись парой слов с другими девушками, она привстала на заднее колесо и залезла в кузов. Потом грузовик зафырчал и, раскачиваясь на ухабах, поехал в сторону моста. Колонна танков и тягачей с орудиями уже прошла, и толпа немецких беженцев под бдительными взглядами часовых тоже опасливо направилась к мосту, чтобы перейти на другую сторону…
Словно во сне Симанин видел, как три солдата уносили труп лейтенанта…
Очнулся он от похлопывания по плечу. Возле него стоял незнакомый солдат.
– …Не слышишь ничего? Ты контуженный что ли? – спросил тот, – Сейчас мы тебя в медсанбат отправим… Сапог-то твой где, вояка?
– …Я портянкой лопату привязывал, – помолчав немного ответил Василий, – Чтобы не потерять…
– Ну-ну, приятель, – сочувственно отозвался солдат, – Не волнуйся, теперь всё будет в порядке… Война закончилась… Теперь только домой…
В подмосковном Подольске, в военном госпитале, за оградой отделения психиатрии, уже много лет после войны можно было увидеть коротко подстриженного пациента в длинном коричневом халате. Он старательно избегал общества других больных, ни с кем никогда не разговаривал и предпочитал одинокие прогулки по саду. Все давно привыкли к его странным манерам, и никто, естественно, не замечал, что бывший рядовой Симанин гулял в саду совсем не один – очень часто компанию ему составляли молчаливый молодой человек в униформе вермахта и долговязый старичок с седыми усами, в забавной шляпе-треуголке и в старомодном голубом камзоле с золочёнными шнурками и пуговицами. Старичок обычно что-то рассказывал, интенсивно размахивая руками, а молодой человек в немецкой униформе либо сдержанно одобрительно кивал, либо отрицательно мотал головой…