–Сафира… Это правда ты? Нет ты мне снишься. – заплакал Саид.
Она впервые видела, как этот сильный и жестокий мужчина стал плакать.
– Это правда я… Что с тобой стало?
– Я умираю, Сафира, умираю! И я знаю почему. Я был виновен и меня наказали. Я виноват пред тобой. Сколько же ночами, когда ты являлась мне во сне, я просил у тебя прощения. И вот ты явилась мне, дашь ли ты мне прощение пред моей кончиной? Могу ли я надеяться?
– Я давно смирилась, Саид. – сказала Сафира со слезами в голосе.
– А ведь это не все. Мой сын умер , умер у меня на руках. У нас с Ольгой был ребенок. А ведь она меня винит, как чувствует. Она даже не ходит ко мне. Представляешь, я остался совсем один.
– Я не могу даровать тебе прощение, но я могу тебя спасти. – Сафира прокусила свою левую руку и как только появилась первая струя крови, она приложила ее к его губам. – Пей же!
Саид с жадностью стал пить ее кровь и с каждым глотком его щеки розовели. А потом он взглянул на Сафиру и потерял сознание.
Она теперь знала, что он будет жить. В последний раз она взглянула на Саида и промолвив:
– Прощай! -пошатываясь от потери крови, отправилась в путь, не зная, куда ее приведет этот путь. Порой мы не знаем, куда нас приведет дорога, по которой мы идем, но даже если и знаем, мы не можем поступить иначе, ибо это единственно верный путь . Иногда то, что мы любим больше всего на свете надо отпустить .
Молекулы золотых глаз,
В них был весь смысл моих фраз…
Я помню то золото глаз,
И может лишь только оно
Меня согревает сейчас…
Писала я о чудесах,
Писала я много всего,
О том чего нет больше в нас,
О том, что сгорело давно.
Теперь на душе только тьма,
Теперь в тех глазах пустота,
И больше теперь не жива,
Ведь нет больше рядом тебя,
Я больше не вижу глаза…
И умерли все чудеса…
Но куда было направиться одиночке, против которой возможно была самая страшная сила.
Сафира направилась в мировую столицу христианства.
Почти все волосы девушки сгорели, голубые пряди развивались лишь до плечей. Удивительно, люди наверно думали, что они окрашены. А это ведь был натуральный цвет. Кожа практически восстановилась. Она была бледным подобием, приведением , которое смотрело на себя из зеркала. Это была уже не та Сафира, это была другая жизнь и другая девушка. Вот только шрамы на сердце и спине были из прошлой жизни.
Как только она оказалась на территории Ватикана, ее словно прибило к земле. Каждый шаг ей давался с болью и неимоверным усилием, но она шла вперед, чтобы найти ответы на все вопросы! Когда она ступила на территорию папской резиденции, все монахи в ужасе стали разбегаться от нее. Распахнув двери к папе, она услышала: