Не, ну как же Тактик его так точно просчитал-то, а? Красиво, ничего не скажешь. Он даже потратил одну свою жизнь ради того, чтобы все выглядело натурально. Чтобы Магор, разведывая его базу перед боем, не сомневался, что она – настоящая, раз по ней ходит сам Тактик. А Магор даже разведки не выслал!!! «По всем правилам ведения боевых действий…», сказал он тогда группе перед самой атакой базы, при этом один из главных пунктов тех Правил и не выполнил. Получение разведданных – самая важная часть любой войсковой операции, а «настоящий Полковник» ею пренебрег, расслабившись на ранних киберах и считая, что те, кто носит шестерёнки в голове, не способен его перехитрить.
Самый страшный момент будет стоять перед глазами Михаила всю оставшуюся Жизнь. Не одной из жизней, а именно Жизнь. Ту, которая пишется с большой буквы, и которая наверняка тоже когда-нибудь закончится. Хоть через век, хоть через миллион лет, но этот момент обязательно настанет. И вот весь этот миллион лет Магор будет помнить ту несуразную металлическую сикараху, которая с противным цоканьем влетает в раскрытый Санисом люк и зарывается в огромной горе взрывоопасных элементов. И визжит…
Именно этот визг каждый из них слышал в том лесу, перед тем, как отправиться в колыбель в первый раз, когда их подорвали по отдельности. Теперь он понимал его природу: так звучит закоротивший источник питания, когда его «плюс» и «минус» замыкают напрямую. Ну, обычно короткое замыкание звучит как щелчок или даже небольшой взрыв, но очевидно, что тот четырехногий бот был оснащен специальным оборудованием для полного обесточивания своего энергоэлемента посредством «коротка»8, чтобы превратить его во взрывчатку. В результате, подрывник звучал, как кабан-визгун и добивался своей цели. Ну а потом уже можно было и взрываться.
Конечно, странно было то, что эта яма со взрывчаткой не была взорвана сразу же, когда все члены группы находились внутри базы либо недалеко от нее. Ведь та же Миала была относительно далеко от стены и в момент взрыва находилась в воздухе. Но, как она сама потом рассказала, этого было недостаточно: ее попросту сдуло с воздуха, и она со скоростью в тысячу километров в час, впечаталась в потолок «клетки». А ведь высота потолка составляла около пятисот метров в этой области – вот какой силы был взрыв.
Но самую жуткую смерть принял Вайд, который тоже находился за стеной, но стоял на земле: сперва его посекло остатками стены, а потом его же телом Триера пробила во всех встреченных лесах узкую просеку перед тем, как полностью положить сам лес. В каждом таком лесочке-перелесье бедный штурмовик оставлял то кисть, то ступню, то руку, то ногу. И отделение каждой из этих частей тела он остро чувствовал ошеломленным мозгом.