Наступила фаза тягостного ожидания, когда ни один из бойцов не знал, как применить своё мощное оружие в руках, ставшее вдруг бесполезным. Роботы уже наверняка внизу забора, выполняют действия по преодолению препятствия… А вот теперь, спустя еще полминуты, они уже внизу по эту сторону стены… А вот сейчас они разбредаются все в том же непроглядном тумане в поисках укрытий или просто выгодных позиций – Миала физически ощущала то, что делают роботы в данный момент. Не верила она, что чёртовы кастрюли, едва ступив на территорию крепости, так и останутся стоять на открытой местности, дожидаясь прояснения погодных условий. По-любому, её бойцов ждет жаркая схватка.
Ещё минута…
И ещё несколько…
Подрагивая и светлея телом, удушливое облако начало исчезать.
Со скрипом сдавились рукоятки винтовок и пулемётов в руках пятерых биосов…
Завеса совершенно размылась и поднялась над полем будущего боя всего за пару секунд. Под ней ожидаемо была пустота. В груди Миалы затеплилась предательская надежда, что роботы не успели… не успели… Но разум был неумолим: дым ушёл, а значит, продуманным компьютерам он уже был не нужен.
Ещё несколько моментов тишины, а потом…
Со всех сторон, из-за всех углов ринулись навстречу друг другу десятки сгущенных лучей и сотни сжатых пуль. Раздались крики, скрипы, писки и стоны, а также восторженные вопли солдат, поразивших цель. И всё это сопровождалось невозможной руганью, которую некоторые люди из её окружения странно называли «трёхэтажной». И ещё эта ругань в три этажа называлась ими «матом». Что это значило – Миала не знала, однако не признавать терапевтический эффект от этой «трёхэтажности» она не могла: общий уровень морали группы, который также отображался на внутреннем дисплее больничного командира, неуклонно рос при этом процессе, либо никогда не падал ниже критического. Боль, радость, отчаяние и безрассудство – всё проходило через непрерывно бранящееся горло тех, кто в данный момент находился на поле брани. Поток брани на поле брани всегда был к месту. Так что чопорная инопланетянка сейчас материлась наравне со всеми.
«Ранцевая двигательная установка для перемещений в пространстве полностью мною восстановлена, коммандер Миала. Время восстановления: 34 минуты».
Вовремя! Ранец сейчас, как никогда, пригодится!
Она прыгнула в высоту, параллельно выстрелив в отмеченную шлемом цель. Цель была перспективной потому, что, во-первых, это был центурион (а их нужно выбивать первыми), а во-вторых, он был полностью раскрыт, так как с одного манипулятора он вел бой по кому-то справа от него, а другим – держал щит. И щит тот был отведен в сторону, прикрывая этого урода от огня с левого фланга. Так что сейчас центурион был полностью раскрыт, чем и воспользовался тактический дисплей медика. Миала влепила две кляксы ему в грудь и тут же залетела под останки газосепараторной колонны, чтобы перегруппироваться и оценить обстановку. По всему выходило, что к ним проникло лишь одно отделение… ну, максимум – полтора. Так как роботы неполными отделениями не ходят, то, скорее всего – полтора. Сквозь дым наверняка шли два или даже три полных отделения, но, благодаря отданному Миалой приказу стрелять прямо в тучу, «хотелку» роботам они укоротили.