Хотя плюс этот не особо радовал, тем более, если учесть, что нам относительно повезло, и база находилась на довольно ровной площадке. Буквально в трехстах тридцати метрах начиналась уже довольно бугристая местность, в складках которой враги могли вполне незаметно перемещаться и спокойно атаковать, постройся мы там. Впрочем, на 330 метров нам не позволяла видеть все та же белая хмарь, что висела повсюду. Правда, за сутки она отодвинулась еще на сотню метров, но это не особо радовало: видеть в этом радиусе сильных врагов мне вовсе не хотелось. Более того, следовало учитывать, что за двести метров враги нас тоже отлично видели.
Вообще вчера локация меня удивила, раздавшись вширь спустя шесть часов после моего рождения. Точнее, ввысь, ведь именно вертикальное изменение я смог зафиксировать первым. Случилось это после того, как мы с трудом отразили атаку второй стаи лапохватов, едва не потеряв при этом Петовода – тот, как я заметил, любил залезть в такую жо… жаркую дырку, где мог вообще расплавиться нафиг. Так вот, подбивая логи того боя, я внезапно додумался до мысли разместить вторую турель прямо над базой, ввинтив ее в низкий шестиметровый выступ, исходящий из чуть более высокого потолка локации… Это ОЧЕНЬ повысило бы наши тактические возможности, как подразделения! Шесть метров высоты, минус метр роста самой турели давали прекрасные перспективы по уничтожению местной нежити, ведь шесть метров – это шесть метров. Тем более, что такая турель полностью покрывала всю территорию базы своей защитой, и шести метров для этого вполне хватало. А последние данные о проведенном замере до выступа составляли именно 603 сантиметра высоты. Спустя пару часов, вновь взглянув на будущую огневую точку я, до статистических разрядов по всей спине и скачков энергии в процессоре, вдруг осознал ее на высоте 802 см…
За шесть часов локация «подросла» в среднем на 33% только в этом районе, что говорило о том, что «оно живое и шевелится». Помню, в тот момент поток поступающей информации был настолько огромным, противоречивым и разнообразным, что мои пищащие предохранители не затыкались еще долгую минуту, хотя на тот момент я не думал ни одной мысли вообще. А потом – думал…
Даже с учетом моей убогой сенсорной системы, а в частности, с ее едва действующим дальномером, двести сантиметров – это слишком большая погрешность даже для него. Поэтому данным насчет того, что параметры местности изменились, я склонен был верить на все 99,99 процента. Тогда я был озадачен очень сильно. Но не могу сказать, что этот странный мир, где я сформировался, перестал озадачивать меня сейчас.