Руки медленно уползли за спину, а пальцы для надежности сцепились в замок.
— Просто "Ленора", милорд, — процедила я.
Ему ли не знать мой теперешний статус?
— Уверен, у нас еще будет достаточно времени, чтобы перейти к более дружескому общению, — раздалось спокойное замечание.
Щеки полыхнуло огнем.
Я вскинула глаза и успела поймать в серо-зеленых глазах герцога улыбку. Да как он смеет сейчас смеяться надо мной?! Я лишь собиралась напомнить, благодаря кому потеряла родовое имя, а не позволять "дружеское общение"!
— Я бы желал, чтобы мы были представлены друг другу при иных обстоятельствах, леди, — неожиданно посерьезнел д'Арно за мгновение до того, как я уже готова была высказать негодование вслух.
"Я бы желала, чтобы мы не были представлены друг другу вовсе", — парировала я мысленно и снова уткнулась взглядом в подол своего платья.
Сейчас я ненавидела в этом мужчине все. Его обманчивый облик, за которым скрывались непреклонность и власть. Его располагающий голос, который ему не было нужды поднимать, чтобы любое приказание оказалось исполнено тотчас. Его приятный парфюм, который хотелось ненавидеть за одно только это.
Но для открытого протеста еще было не время. Сначала нужно было узнать планы "опекуна".
— И я здесь, чтобы заверить Вас, что случившееся с Вашим отцом никоем образом не затронет Вашу собственную судьбу.
"…я собираюсь великодушно оставить Вашу судьбу в Ваше неполное распоряжение", — едко добавил за герцога внутренний голосок.
— Пансион уже давно зарекомендовал себя, как превосходное заведение, способное в должной мере позаботится о благородных леди, и Вы можете быть уверены, что в его стенах получите прекрасное образование.
"…и пусть это лишь малая часть того, что Вы могли бы получить в собственном замке, кого теперь волнуют Ваши желания?.." — не удержалась я от горького дополнения снова.
— Я отдал указание, чтобы Вы всегда получали все, что Вам необходимо, — продолжал д'Арно. — И чтобы Вам ни в чем не отказывали.
"…тем более, что я получил от де Лесли гораздо больше того, чем когда-либо потрачу на Вас", — философски заметило внутреннее "я".
— Через два года я буду рад представить Вас свету…
Здесь внутренний голосок настороженно умолк, и я обратилась в слух.
— …а после — иметь честь лично отвести Вас к алтарю…
Перед глазами упала темная пелена, а от возмущения перехватило дыхание. Так вот для чего я ему!.. Следовало догадаться самой. Отец был далеко не единственным офицером, не единственным лордом, к мнению которого еще только недавно прислушивались многие. И эти "многие" теперь случившимся будут едва ли довольны — пусть не гласно. А после проявленной "заботы" о бывшей наследнице, да еще и женитьбы на ней — захват герцогом чужих земель уже представал совершенно в ином свете.