Полагаю, вы захотите посмотреть комнату мальчика?
— Нет.
— Почему? Я думал...
— Парнишка пропал, этого факта достаточно. Нет никакого проку осматривать комнату. У меня нет снаряжения для возни с вещественными доказательствами, Йорк. Отпечатки пальцев и прочее — дело техников. Я имею дело с мотивами и людьми.
— Но мотив...
Я пожал плечами.
— Деньги, скорее всего. Обычно суть именно в них. Давайте начнем с начала, — я указал на кресло, и Йорк сел. — Когда вы заметили, что он исчез?
— Вчера утром. В восемь часов, как всегда, мисс Мэлком, гувернантка, вошла к нему в комнату. В постели его не оказалось. Она искала его по всему дому, затем сказала мне, что не может его найти. С помощью садовника и Паркса мы обыскали всю усадьбу. Его нигде не было.
— Ясно. А привратник?
— Генри ничего не видел и ничего не слышал.
— И тогда вы, видимо, позвали полицию? — он кивнул. — Почему вы решили, что его похитили?
Йорк невольно вздрогнул.
— Но... но какой же другой причиной можно объяснить его исчезновение?
Я подался вперед в кресле.
— Если верить всему, что я читал о вашем сыне, мистер Йорк, он — самое необыкновенное создание по эту сторону рая. Разве не естественно ожидать от юного гения неуравновешенности?
Он стиснул подлокотники кресла так сильно, что на руках вздулись вены.
— Если вы имеете в виду его душевное состояние, то ошибаетесь. Растон находился в превосходном состоянии, как и в течение всей своей жизни. Я не только отец и ученый, я еще и врач.
Было ясно, что он не желает допустить никаких сомнений в отношении рассудка, который оттачивал так долго и старательно.
— Ладно, тогда опишите его мне полностью. Надо же с чего-то начать...
— Да. Ему четырнадцать. На вид он такой же, как и все мальчики. Рост — пять футов один дюйм, светло-каштановые волосы, румяный. Весит сто двенадцать фунтов без одежды. Карие глаза, высоко на лбу, слева, малозаметный шрам. Он упал, когда был маленький.
— Есть фотография? — он кивнул, сунул руку в карман пиджака и достал снимок. Я взял его. Мальчик стоял, видимо, во дворе дома, заложив руки за спину, в типичной позе несмелого юнца. Кроме всего прочего, паренек был еще и красив. Вокруг его рта играла легкая улыбка, и он казался довольно застенчивым. На нем были шорты и темный свитер. На заднем плане резвился пятнистый спаниель.
— Оставлю себе, не возражаете? — спросил я.
Йорк махнул рукой.
— Нисколько. Есть и другие, если вам нужно.
Спрятав снимок в карман, я закурил новую сигарету.
— Кто еще есть в доме? Перечислите всех слуг, кто где спит, всех, кто бывал здесь в последнее время. Друзья, враги, люди, которые у вас работают.