Лицо его сияло неподдельной радостью.
Женщина в окне зарделась, молитвенно приложила руки к лицу, посылая один за другим воздушные поцелуи.
При иных обстоятельствах подобная сцена могла вызвать в душе Ниночки умиление, чувственное сопереживание, сентиментальный восторг. Пожалуй, она могла бы всплакнуть, увидев схожую сцену в модной мелодраме, но только не здесь и не сейчас: несправедливость момента взывала к отмщению.
Дама в окне Ламборджини была неприятна самим фактом наглого торжества, избыточным, нарочито демонстративным богатством автомобиля и счастьем, которое получала даром, не прилагая усилий, что было обидно вдвойне.
Мужчина выгружал содержимое тележки в багажник, умело напевая знакомую мелодию "Don't Worry, Be Happy", не переставая улыбаться, словно умалишённый.
– Что он нашёл в этой невзрачной особе, похожей на полинялую бабочку? Оглянись, посмотри, я куда лучше! Меня… меня сделай счастливой.
Затворив багажный отсек Апполон забрал букет, широко раскрыл пассажирскую дверь.
Ниночка заворожено смотрела на странную парочку, не в силах оторваться от зрелища, странным образом вызывающего весьма противоречивые эмоции.
Бабочка неловко наклонилась, странным образом обхватила ладонями лицо мужчины, слилась с ним в долгом, очень продолжительном поцелуе.
Что-то в этой сцене было не так. Не так, как должно быть: дама не сидела – лежала что ли.
Ноги. Ниночка никак не могла рассмотреть ноги женщины.
Кажется, их не было. Не было совсем.
Нацеловавшись вволю, мужчина захлопнул дверцу, обернулся, заметил Ниночку с испуганным выражением на лице.
– Вам нужна помощь?
– Нет-нет… извиниться… хотела…
– Что… за что?
– Просто так, просто так…
– Ах, это… Верочка не всегда такая была. Спортивная травма, врачебная ошибка. Жена ужасно не любит, когда её жалеют.
Окно автомобиля опустилось. Девушка протянула Ниночке цветок, – не расстраивайтесь. Жизнь прекрасна даже когда кажется безнадёжно испорченной. Самое лучшее лекарство не то, что держите в руках – вера в себя. И любовь…
– И любовь, – задумчиво повторила вслух Ниночка, когда внедорожник растаял вдали. Да, любовь. Любовь, а не то, что предлагал Генка.
Вагонная суета понемногу улеглась, пассажиры угомонились.
– Как хорошо, – подумал Виктор, – что купил билет в спальный вагон.
Только что он был в вагоне-ресторане, прошёл больше половины состава. Везде холодно неимоверно. В их вагоне просто курорт.
Несколько дней Виктор был в командировке, теперь возвращался в посёлок, где ему предстояло, как молодому специалисту, работать ещё года два.