– Я так и думал, что вы скажете это. – Салех допил виски. Поставив стакан на стол, он полез в карман и достал свёрнутый листок бумаги. – Мне сказали... Я…
Голос прервался ужасным, дребезжащим бульканьем. Одной рукой Салех схватился за горло, другую сжал, смяв бумагу, которую держал. Эмерсон прыгнул вперёд, но опоздал; сильное судорожное движение выбросило гостя из кресла на пол.
– Отойди, Пибоди! – прорычал Эмерсон, усиливая предложение резким толчком. Я вовремя увернулась, чтобы избежать удара от лежавшего человека; его конечности дрожали от неконтролируемых, судорожных спазмов, дёргавших всё тело взад-вперёд, как будто Салех исполнял какой-то примитивный танец, распростёршись на полу. Эмерсон бросился на извивающееся тело и прерывал красноречивые проклятия лишь для того, чтобы отдать распоряжения: – Приведи доктора, Пибоди… сама, не посылай… проклятье!.. капитана Картрайта или… о, Всемогущий Боже!
Эмерсон всей своей невероятной мощью с трудом удерживал страдальца, чтобы предотвратить возможные повреждения не только предметами мебели, но и из-за насильственных спазмов собственных измученных мышц нашего гостя. Я не нуждалась в дальнейших наставлениях и бросилась прочь, подняв юбки.
К тому времени, когда смогла добраться до бального зала, я с трудом дышала и была в полном беспорядке. Люди отступали перед моим диким порывом. Сначала в комнате мелькали лишь разноцветные пятна; из-за огромного количества проклятых униформ я не могла найти ту, что мне требовалась. Вынудив себя успокоиться, я увидела капитана Картрайта, который вёл величественную престарелую даму в пурпурном плюше по лабиринтам котильона. Я бросилась к нему и схватила его за руку.
– Скорее со мной, капитан Картрайт! Катастрофа… отравление стрихнином... судороги...
– Боже мой! – воскликнула особа в пурпуре, и тогда я вспомнила, что она – жена начальника Картрайта. – Что это означает? Женщина сошла с ума или пьяна?!
Мы оказались в центре круга ошеломлённых лиц, потому что мой голос был достаточно пронзительным, чтобы привлечь внимание.
– Скорее! – трясла я капитана за плечи. – Он умирает! Моя гостиная…
– Да, конечно, миссис Эмерсон, – быстро ответил Картрайт. – Где ваш номер?
– Сюда, – послышался голос позади меня. И всё; когда Картрайт последовал за отозвавшимся, я увидела, что это был Рамзес. Он стремительно рассекал толпу, извиваясь, как угорь.
Теперь, когда на помощь уже поспешили, я почувствовала, что следует отдышаться, прежде чем торопиться назад. Медленно и глубоко дыша, я размышляла о появлении Рамзеса. Конечно, виной всему его ненасытное любопытство, но он мог хотя бы проявить любезность и предложить руку своей матери.