В общих чертах мы уже изучили строгие эксперименты, на основе которых формировались убеждения Бешана о ферментативной роли микроорганизмов воздушного происхождения и микроорганизмов, обнаруженных в меле. Давайте проследим за несколькими из его многочисленных экспериментов, позволивших ему сделать также и некоторые другие выводы. Он работал столь много, а его наблюдения были такими плодотворными, что в рамках этой книги мы можем коснуться только малой их части, и просто невозможно выстроить в строгом хронологическом порядке все эксперименты, формировавшие его взгляды.
На самой ранней стадии своих исследований он вместе с профессором Эстором доказал, что воздух не имеет никакого отношения к появлению бактерий в тканях. В дальнейшем эти исследователи установили независимую жизнеспособность микрозимов некоторых тканей, желез и т. д., показав, что эти мельчайшие гранулы действуют как организованные ферменты и могут развиться в бактерии, пройдя определенные промежуточные стадии, которым они дали описание и которых многие авторитетные ученые принимали за другие виды.
Как мы знаем, Бешан открыл, что главной причиной всех изменений являются «маленькие тельца» мела, которые обладали способностью превращать сахарозу, разжижать крахмал и прочим образом подтверждали свою функцию агентов ферментации. Бешан обнаружил их в геологических слоях, которым геологи приписывали возраст не менее одиннадцати миллионов лет, и он задавался вопросом, действительно ли «маленькие тельца», названные им микрозима крете (microzyma cretæ), могли быть выжившими останками фауны и флоры столь далеких эпох. Не имея в своем распоряжении столетий для проверки предположения, он решил тогда же, в реальном времени убедиться, что останется от тела, погребенного со всеми предосторожностями. Он знал, что захороненное обычным образом тело вскоре превращается в прах, если оно не забальзамировано или не содержится при очень низких температурах, когда замедленное разложение объясняется спящим состоянием врожденных гранул (микрозимов) внутри него.
Для этого эксперимента в начале 1868 г. он поместил тушку котенка на ложе из слоя специально приготовленной углекислой извести с добавлением креозота, а сверху засыпал значительно более толстым слоем. Все это он поместил в стеклянную емкость, закрытую сверху несколькими слоями бумаги так, чтобы воздух в банке все время обновлялся, а пыль или микроорганизмы не могли попасть туда. В таком виде это было оставлено на полке в лаборатории Бешана до конца 1874 г. Затем верхний слой углекислой извести был снят, и оказалось, что он без остатка растворяется в соляной кислоте. Несколькими сантиметрами ниже были обнаружены лишь фрагменты скелета и высушенных тканей. Не было ни малейшего запаха, и углекислая известь не обесцветилась. Этот искусственный мел был таким же белым, как и обычный, и помимо кристаллов арагонита, обнаруженных в осевшей углекислой извести и неотличимых от нее, под микроскопом были обнаружены сверкающие «молекулы», такие же, как и в меле Санса (старинный французский город. –