Тот поднял на меня удивлённое лицо:
— А ты разве не от Седого?
Что? Опять, этот урод!?
Я покачал головой:
— Нет.
Мужик улыбнулся, открывая перепачканные в крови зубы:
— Тогда, ты отчаянный! Тут, на машине только люди Седого ездят.
Вдруг, из подъезда слева выбежала миниатюрная девочка, лет десяти — в белом платьице… И, наскочив на меня, как коршун на бегемота, стала колотить своими ручками мне по спине:
— А ну, иди отсюда, пока я тебе не показала! Не трогай моего папочку!
Мужик крикнул:
— Даша! Не бей дядю.
Девочка бить перестала, но, шмыгнув носом, насупилась:
— А, чего это он!?
И показала на кровавые «сопли» отца.
— Да, это я сам упал…
— Опять!?
Мне кажется, или мужик немного покраснел?
Кстати…
Глянул его имя.
Давитель
Хм. Наверное, это не имя, а, всё-таки, ник.
Давитель как-то неуклюже пожал плечами (даже не подозревал, что так можно, в принципе), затем, чуть улыбнулся:
— Ну, да…
Девочка потрясла своим небольшим кулачком в воздухе:
— Да, что ж ты у меня такой непутёвый!? Опять тебя зелёнкой мазать?
Мужик улыбнулся шире:
— Не надо. Само заживёт. — Он замер на пару мгновений. — Через двадцать пять минут…
Хм, что-то долго. За это время, можно и палец отрастить, не то, что сломанный нос восстановить. Что-то не то…
Блин!
Я чуть себя по лбу не ударил.
Для нормального восстановления нужны же источники белков, жиров и углеводов. То есть, еда! А, мужик… тощий, не то слово.
Скосил взгляд на его дочь. Да, на ней платьице тоже висит. Уж не знаю, как часто они едят… Но то, что недоедают — это точно.
Я кивнул мужику:
— У меня есть кое-что к чаю. Сейчас схожу до машины и вернусь. Вы к чаю-то пригласите?
Блин! Чего я несу? У меня ж только молоко и варенье из макдака! А мы не англичане, чтоб чай с молоком хлестать. Хотя, варенье, вроде, подходит…
А ещё, из дома я с собой прихватил две банки тушёнки в качестве НЗ. Тоже — такое себе угощение к чаю. Но, думаю, они будут не против и без чая навернуть по банке мяса.
Пока я размышлял, мужик кивнул мне утвердительно на моё предложение.
* * *
Я припарковал машину рядом с подъездом, вышел на улицу и осмотрелся вокруг.
Никого.
И даже никаких следов.
Неужто, сбежали?
А, не, вон, на окне справа от подъезда отодвинулась штора, и показался нос малявки.
Она тут же исчезла, и, через двадцать секунд, её отец приоткрыл дверь в подъезд, и махнул мне приглашающе рукой.
Я поднял вверх палец, и залез обратно в машину.
Итак, одна или две пачки молока?
А, ладно, беру три.
А вот, варенья и два пакета хватит.
В любом случае, это, всё лишь, на один перекус. Так что, думаю, будет достаточно.
Пихнув в рюкзак, к двум банкам тушняка, ещё и провиант из макдака, я закрыл машину.