Вот и Ширин подобна молодой неопытной тигрице, бьющий дикобраза то одной, то другой лапой. Мою девочку уже явно подкашивала усталость. Милая, время от времени, закрывала на минутку покрасневшие глаза и терла виски. Чем усерднее моя девочка строчила иск, тем глубже увязала в этой достойной Сизифа работе. Несколько раз просила у меня кофе. (А я радовался, что могу хоть что сделать для любимой). Большими глоткам опустошив кружку, вновь как бы бросалась в атаку, отбивая барабанную дробь на клавиатуре.
Зачем?.. Для чего такое упорство?.. Жестковатое мясцо дикобраза – не стоит игл, вонзившихся в лапу тигрицы. Самое крупное, чего мы можем добиться: Бахром по суду вернет нам уплаченные за «услуги» деньги. Но для господина Мансурова – это сущие копейки. Цена одного бокала вина, выпиваемого проклятым аферистом за ужином в ресторане. Разве такое назовешь победой?..
Никто не возместит нам времени, похищенного у нас Бахромом. Не попросит прощения за тягостный вечер, в который мы месили ногами снег на Лиственной улице. А хоть бы и сам сеньор президент прислал нам цветную открытку с горячими соболезнованиями – что толку?.. Все равно – мы останемся обиженной и уязвимой парой бедняков. Не соболезнования президента нужны Ширин, а работа. Чертова официальная работа, через которую можно будет продлить визу.
Тут бурный поток моих мыслей возвращался к запланированному нами на середину февраля суициду, от которого я надеялся отговорить мою милую. Но меня душила такая тоска, глыбой наваливалась такая усталость, что мне начинало казаться: наш план – не такой уж и неправильный. Как это, наверное, чудесно: лечь в теплую постель с любимой в обнимку – и на веки вечные сладко заснуть.
Против того, чтобы мы были вместе – весь мир. Начиная с моего участкового врача и тощего клинического психолога, жестоко травивших меня за то, что я сплю с «азиаткой» – и заканчивая государством в целом, безликим чудовищем, которое никогда не позволит нам официально подтвердить наш брак и принуждает исполнять драконовские миграционные законы. Не лучше ли сбежать от такой жизни, наносящей нам удар за ударом?.. Просто исчезнуть – как легкий дымок, перемешаться с атмосферой?..
– Готово, – коротко обронила Ширин. Ее слово прозвучало громче, чем звук упавшей капли в полной тишине.
Не поняв, о чем речь, я – настороженный и взъерошенный – уставил на милую слезящиеся глаза.
– Я закончила иск, – пояснила моя девочка.
Дело оставалось за малым: через формы на сайтах отправить жалобу в прокуратуру, а иск – в суд. Через пару минут мы были «в шоколаде»: тексты, над которыми так долго корпела Ширин, «улетели» по назначению, а нам оба сайта выдали входящие номера наших обращений.