Дверь заскрипела, я хотела юркнуть в комнаты, но дверь уже была снесена чьим-то крепким плечом, а на пороге стояло двое мужчин в болотных рубашках, а по среди них Власов с фуражкой, надвинутой на самые глаза. Громким голосом он возвестил:
– Волкова Ангелина Филимоновна вы арестованы.
Я сделала шаг назад, натолкнулась на косяк и удивленно пролепетала: «За что же меня…»
– Измена родине.
– О какой измене речь?
– Скоро узнайте, пройдемте со мной гражданка Волкова.
– Я должна дождаться мужа.
Один из солдатов оскалил зубы и просипел: «К вашему мужу уже применили карательные меры» И провел большим пальцем под горлом.
Господи…мир уходит из-под ног…чьи это цепкие холодные руки меня тянут вверх, не надо, хочу забыться…Коленька…где же ты…
*******************************************************************************
Проснулась в большой кровати, в том же платье, волосы мокры от пота, пальцы сжаты в кулаки. А в груди как будто пусто. Сердца больше моего нет. Полегло вместе с Коленькой. Изверги убили ни за что. Тяжелую голову приподнимаю и вижу на стуле темню фигуру Власова – спит. Бездумно соскальзываю с постели и на цыпочках крадусь к единственной двери в большой комнате. Дергаю ручку – закрыто.
За спиной голос: «Тебе лучше быть здесь сейчас»
Я разворачиваюсь и фурией лечу на это чудовище. Руками пытаюсь схватить его горло, но он легко сжимает меня в своих лапах. Прижимает насильно мою голову к груди и начинает укачивать: «Ну что ты дурочка. Я тебя спасаю, верь мне» Я всеми силами отстраняюсь и злобно рычу: «Что же ты Коленьку не спас?! Сам, наверное, убил его, руками этими грешными!»
– Мне его незачем спасать, скоро началась бы война и он бы все равно погиб, писака доморощенный.
Он толкнул меня на кровать и направился к выходу, говоря: «Будешь сидеть здесь, все, что нужно принесут, скоро поедем в Москву»
И все. Остается мне здесь сидеть и грудь рвать от боли.
*******************************************************************************
Дни тянутся как пружина. Я уже не помню, когда разговаривала. Сначала я читала молитвы вслух, но один солдат пригрозил мне прикладом. Власов не дает мне терять силы, кормит, заботиться, поддерживает жизнь, как у растения. Я начинаю привыкать, как автомат живу.
Сергей торжественно вошел в комнату: «Завтра едем в Москву. Там заживем. Думаю, сделать тебя своей женой, так мне будет спокойно. Ну чего сидишь на полу, опять свои молитвы читаешь, иди сюда обниму»
Ручища тянутся ко мне, лапают мою невинную душу, слеза скатывается по щеке моей, благодатно орошая лицо мое.