13 Глава. Время (не) наносит раны
Перед ней стояла остывшая кружка, отличное сравнение ее чувств. В печке догорали и тлели угли, что тоже отлично описывали ее внутреннее душевное состояние. В доме было пусто и тихо. О ней забыли. О ней никогда и не помнили.
Можно ли назвать предательством чувство равнодушия? Иногда кажется, что предают из-за ненависти, злобы. На самом же дели не было у них к ней этих чувств. Было только равнодушие на ее жизнь, на ее судьбу.
Адель не смогла сомкнуть глаза этой ночью. Ворочалась. Перед глазами мелькали картинки единственного человека, который любил, уважал и помнил о ней.
Джонни…Мужчина, что так жестоко обращался с Марком, не был для Адель злодеем. И когда вся эта компания пришла ее спасать от Джонни, она оторопела. Стояла в сторонке в легкой сорочке, что приятно пахла детским мылом. Он стирал вещи вручную специально для нее. А теперь он был предан ею же. Потому что она его ненавидела? Нет. Потому что ей было все равно на его судьбу.
Иронично поступали люди. Бежали от того, к чему возвращались. Делали целью то, чего боялись, и не хотели. Все потому что, не хотели принимать эгоистичность своих желаний.
Адель встала с кровати, закрыла шторы, собрала сумки. Бессмысленно ждать, пока судьба найдет для тебя путь. Придется встать, и найти его самой.
Город оставался по правой стороне, когда она пересекала поле. Уходила подальше от Артура…от всех них. Волосы она заплела в толстую косичку, что привычно качалась из стороны в сторону и ложилась то на правое, то на левое плечо.
Ноги в сапогах привычно ступали по рыхлой земле, иссушенной засухой. Ее вела мысль, что напрочь не покидала ее. Мысль, что поселилась в ее голове довольно давно. Но эта мысль осенила ее не сразу, она томилась в глубине нее, созревая и давая новые ростки, путаясь и становясь сильнее.
Адель обернулась на дом, который был для нее обычным проходным пунктом, каким была и гостиница. Жизнь текла слишком быстро, слишком быстро сменялись декорации. И до сегодня она не знала о своем пути, своей цели. А теперь была полностью уверена в ней.
Девушка обошла город, тихо подкравшись к проржавевшему забору, чуть толкнула створку. Та со скрипом позволила ей чуть расширить проход. Адель опустилась на четвереньки, пролезла под забором, пачкая джинсы и ветровку в сухой грязи. Она оказалась на пустыре, на котором стоял лишь одинокий покосившейся домик.
Адель не раздумывая, бросилась к нему, понимая, что у нее слишком мало времени. Девушка заскочила на крыльцо, держась за перила так, словно половицы могли разойтись от одного ее веса. Потом она толкнула дверь, которая скрипя приоткрылась. Девушка оглянулась, боясь, что за ней мог кто-то наблюдать, но никого не заметила.