– Да, это много говорит о нашем начальнике безопасности, – ухмыльнулся Генри, зевнув. – Мало того, что совратил девочку, так ещё заставил её работать на себя. Небось грабежи, убийства, шпионаж – этими поручениями он тебя утешал. Делал, так сказать, достойным членом их долбанного общества.
– Ты зря кривляешься, я действительно заняла здесь не последнее место. Видел бы ты мой дом. Тот клоповник, в котором ты жил последние сорок лет, занимает столько же места, сколько один из моих многочисленных шкафов. У меня два бассейна, трансформирующаяся под разные виды спорта площадка, набор самых крутых систем виртуальной действительности, своя медкапсула, да много чего ещё. Если бы та кукушка, которая меня родила, увидела всё это, то точно придушила бы в детстве из зависти. Понимаешь, я на уровне с ними, я тоже элита. Я, в отличие от тебя, не стала жить своими прошлыми порядками, а постаралась принять их философию, их жизнь.
– И, очевидно, добилась успеха. Тебе не кажется, что такая жизнь не очень сочетается с понятием человечности?
– Что такое человечность? Люди всегда убивали, грабили, насиловали друг друга. Люди делали друг с другом такое, что и пересказывать тошно. А в итоге пришли туда же – честный феодализм. И ведь нет больше других систем, нет больше других людей. Вот что осталось в конце концов, то и оказалось верным. А уже где ты оказался в этой системе, и показывает твою правоту. Я вот королева мира, а ты – арестант, без пяти минут труп, хотя начали мы с одного и того же. У тебя даже была фора, ведь ты мужчина, к тому же уже был взрослым. А девочке, какой я являлась тогда, проще погибнуть, чем выплыть. Но та девочка оказалась сильнее всех. И уж, конечно, сильнее тебя.
– Это вряд ли, – сказал Генри и с улыбкой зевнул. – Видишь ли, ты всего лишь жертва обстоятельств. Не ты выбирала такую жизнь, и финал её тоже будет для тебя таким же стечением обстоятельств. Ты родилась в плохой семье, потом тебе встречались плохие люди, в конце концов обстоятельства, которые ты считаешь удачными, сделали тебя ужасным человеком. Мне, честно, очень жаль тебя. Ты радуешься достатку, но он никогда не восполнит тебе утраченную любовь матери, он не заменит тебе любимого человека, который бы любил тебя без причины, он не сделает тебя счастливой женой или матерью, не даст порадоваться простым вещам. Горе других людей, их бедность, их ограничения никогда не принесут тебе настоящего удовольствия, какое может принести только радость за другого человека.
– У меня есть Стиви, – сказала Ольга и посмотрела на закрытую дверь кабинета.