– Есть, – ответил он, – но мне нечем его держать. Ничего, мы уже скоро выйдем снова на свет, здесь самое низкое место – граница купола. Глубже не будет.
– Куда уж глубже, – язвительно заметила Мари, которой вода уже доходила до плеч. – Ой, мамочка! – вдруг вскрикнула она, – тут что-то плывёт!
– Не останавливаемся, – скомандовал Генри, – не хватало ещё раздразнить крыс.
Беглецы прибавили хода, и скоро вода стала отступать.
– Выходим, – прокомментировал Генри.
Впереди маячил свет, который дарил радость – конец пути, конец испытаний. Генри шёл на этот свет и думал о мистическом, иносказательном – последнем туннеле. Возможно, так же чувствует себя умирающий, прошедший через тяжёлые испытания жизнью и наконец преодолевший их. Теперь он уже был рад, что согласился с планом Ольги – помочь Джулии с дочерью бежать из Мегаполиса, но это решение далось ему очень не просто. Возможно, он это сделал из злости на весь этот город, возможно, пожалев несчастную вдову и маленького ребёнка, но скорее – чтобы не говорить ни о чём другом с женщиной, которая вскрыла его самые потаённые, казалось, уже неработающие струны. В одном он был согласен с Ольгой – это был единственный способ спасти Джулию и Мари. Если власть собралась кого-то убить, она это сделает, пусть, как и всё остальное, – медленно, коряво, грубо, но неотвратимо. А там, где дело касается самого святого, что есть у власти, – места у трона, то никто даже задумываться не станет о морали или гуманизме.
Он знал, как можно выбраться из Мегаполиса, минуя охраняемые проходные, которые давно уже никого, кроме солдат, не выпускали. Мегаполис не находился в состоянии войны, но все каналы вещания регулярно сообщали об ужасах погружённого в радиацию мира за пределами купола. Новости рассказывали о мародёрах – кочевниках, которые не гнушаются ничем, о террористах – фанатиках, мечтающих отправить всех людей на тот свет ради лучшей жизни, о мутантах-наркоманах, страдающих от своих мутаций и потому ищущих облегчения в дозе. Много всего рассказывали, и Генри уже и сам не знал, чему верить. Он давно жил на этом свете и понимал, что бывает всякое, но всё же больше он верил, что власти просто врут своему народу. И хоть смысла в этом вранье никакого не было – люди готовы на что угодно, чтобы спастись от радиации, – власти продолжали врать по привычке.
Свет утреннего солнца медленно заползал в туннель, прогоняя призраки присутствия тусклых фонарей. Воздух становился приятнее, легче. Наконец беглецы вышли на поверхность. Небольшие равнины сменялись лесом, густо поросшим на местах бывших городов.