– …абсолютно безопасное использование природных сил… – донеслось из соседней комнаты. Кира встала, чтобы закрыть дверь, но замерла, глядя в телевизор. На экране ярко накрашенная женщина в тёмном платье что-то рассказывала о творении и призывании энергии из нематериального мира. На чёрном бархатном столе горела церковная свечка. – На наших семинарах мы практикуем безмолвие, высвобождающее внутреннее понимание собственного истинного пути. Бессознательное записывание поможет сотворить аффирмации, которые в дальнейшем укажут, где пролегает именно ваша жизненная дорога. Вы притянете в свою жизнь только тех людей, которые предназначены именно вам…
Киру как магнитом притянуло к экрану. Свечка стояла в красновато-коричневом шарообразном подсвечнике. Ровным счётом ничего не понимающая в камнях, Кира откуда-то точно знала, что подсвечник изготовлен из яшмы. И что на его основании выгравирована изящная буква К.
Внизу экрана высветился номер телефона.
– Что за чушь! – Вернувшаяся из кухни тётя Маша переключила канал. Диктор новостей рассказывала что-то об инфляции, причём так громко, будто старалась докричаться из своей студии до каждой провинции.
Прикрыв дверь, Кира села за стол. Зажмурив глаза, вызвала в памяти картинку с накрашенной женщиной. Проплыли бледные пальцы с когтями, как у птицы. Чёрный бархат… всё расплылось, чётким остался лишь подсвечник. Руки так и тянулись к нему, даже ощущался гладкий холодный камень…
Номер никак не хотел появляться. Удерживая в поле зрения подсвечник, Кира всё-таки сумела сместить фокус и рассмотрела цифры. Открыв глаза, нацарапала номер телефона на листке блокнота.
Выйдя воскресным утром из подъезда, Евгения Ивановна поскользнулась и едва удержалась на ногах. Неуклюже взмахнув руками, всё-таки обрела равновесие, пусть и в весьма комичной позе. Ночью подморозило, и вчерашний дождик застыл на асфальте сплошным ледяным покровом, превратив тротуары в одну бесконечную дорожку для кёрлинга.
Передвигаясь шаркающими шажками, и надеясь, что никто не заснял её пируэты на телефон, Батенко добралась до угла дома и чуть не столкнулась с соседкой, ведущей за руку девочку в пушистом розовом шарфике.
– Доброе утречко, – широко улыбаясь, пропела соседка. Спустя секунду она дёрнула внучку за руку, после чего та, не поднимая взгляда, тихо произнесла «Здрастье». – В «Вишенку»?
– Да, – кивнула Евгения Ивановна, осторожно огибая канализационный люк. – Там, говорят, привоз фермерского молока.
– А мы вот из церкви идём. Свечечки поставили.
– Как ваша… – Батенко к своему стыду никак не могла вспомнить имя девочки.