— Там несложно, — отмахнулся он от моего признания.
— А вы двенадцать топоров взяли? — продолжил я. — Чтобы было, как у Робинзона Крузо.
— Не… у нас больше. Ещё сорок лопат, полсотни тяпок, три плуга, три бороны, три сеялки, сотня ножей, десять кинжалов, тридцать сабель и прочих клинков… — перечислял дедов помощник, и я понял, что болезнь ещё более запущенная. — Вы не думайте, плуги примитивные, не для трактора, а для лошадки, — «успокоил» он меня.
— Алексей, а вы кто по специальности? — решил я отвлечь скорбного умом парня от темы путешествия во времени.
— Стриптизёр, — огорошил он.
— Одна-а-ако, — не нашёлся я сразу с ответом на такое заявление.
В полушубке, в меховой шапке, в валенках парень должного впечатления не производил. Но кто его знает?
— На тематических вечеринках выступал, но и грузчиком в клубе работал, — добавил он.
Во-о-от… работа грузчиком к его облику больше подходит.
— Я после армии год на ветеринара учился. У меня и допуск есть, — продолжил просвещать парень.
К чему именно допуск, я не успел узнать. Дед шаманские пляски закончил, полез ко мне обниматься.
— Внук… ну ты это… Живи счастливо. Женись, детишек нарожай. Экология там хорошая, продукты домашние. А я уж как-нибудь потихоньку.
— Посылочку перешлю, не переживай, — изобразил я суровую мину. — Тебе же без разницы, когда я её отправлю. Даже если через десять лет, ты всё равно получишь сразу после нашего убытия.
— Точно так! — снова стал активным дед. — Я верил, что ты поймёшь. Герка, ты молодец! — И тут же окинул взглядом повозки. — Кажется, всё взяли. Чай в термос я налил, попьёте. Там у вас ночь будет.
— Ты и время спрогнозируешь? — удивился я такой фантазии.
— А чем я тут, по-твоему, занимался? Отматывал для вас дни и годы. Прибудете точно двадцать первого апреля. Твой дядя помещик Титов скончается через три дня.
— О… — только и сумел я ответить.
В голове был полный кавардак. Вдруг и вправду меня в прошлое отправляют? Тут еще лошади, гружёные повозки и прочий антураж путешественников, пусть и не во времени, а в пространстве, начали напрягать. В любом случае куда-то точно поедем. Продолжить мысль я не успел. Не то выглянувшее из-за туч солнце блеснуло, не то те самые дедовы «лучи» сработали. В одно мгновение меня ослепило, нас тряхнуло, и вдруг — раз! — ночь!
Лошади, в отличие от меня, сильного беспокойства по поводу смены освещения не проявили. Всхрапнули, дёрнули хвостами и успокоились. Да и Алексей посчитал, что всё в норме.
— Прибыли, Георгий Павлович. Поздравляю, мы в 1830 году!
— Охренеть, — пробормотал я, сползая с облучка на землю.