Данненберги долго в гостях не задержались, не понравилось им у меня. Перед Рождеством постятся, и я особых разносолов не выставлял. К приезду гостей даже всё сладкое велел попрятать. Нечего их баловать и привечать. К тому же сам глава семейства с сынком неплохо так опустошили мои винные запасы. Младший Данненберг приехал в очередной отпуск, смущал Петю рассказами о Петербурге и развёл его на игру в карты.
Пару раз я не успел предотвратить неизбежное, потом уведомил штаб-ротмистра, что у Петра нет наличных денег. Можно и в долг играть, но отдаст он его не скоро, лет через пять.
— Зачем балбесина вообще играет? — возмущался Алексей. — Не умеет, не считает, надеется на пресловутое авось, он так вообще без штанов останется.
Лёшка знал, что такое преферанс, но не был азартным игроком. Тем не менее рискнул сесть с Данненбергами за стол. В результате Ростислав Андреевич и Григорий Ростиславович решили, что и правда стоит прекращать игру на деньги. Лёшка с выигранного вернул Петин долг и предложил ту дамскую настольную игру, которых у нас уже десяток. Такие развлечения соседей не вдохновили и они вскоре уехали. Как я понял, раньше забавы устраивал Куроедов, тратя на это свои деньги и людские ресурсы. Из-за отсутствия главного спонсора зимних забав жизнь в провинции стала скучной.
Сам Куроедов вернулся из столицы в середине января. Зимняя дорога вымотала даже его, но впечатлений он имел много.
— Взяток на двести рублей пришлось раздать, — жаловался Куроедов. — Хорошо, у меня был свой писарь, а так в столице всё дорого.
— Хорошо, что дорого, — приободрил я помещика. — Наши спички начнут покупать.
— Те ваши плакатики очень заинтересовали господ. По два рубля взяли за расклейку и регистрацию, но господа сразу стали останавливаться и читать, — продолжил рассказ Куроедов. — А, да! Я договорился в типографии Самары, что будут печатать сочинительства Елизаветы Африкановны.
— Там же цензура должна быть, — припомнил я.
— И что такого? — удивился помещик. — Здесь ни слова о царе-батюшке и вредных идеях либерализма.
— Как бы нам Лизины сочинительства не стали приносить больше дохода, чем все наши идеи вместе взятые, — проворчал потом Лёшка.
— Спички уже продают, — напомнил я.
Мы, конечно, потеряли часть цены, когда сыновья Дмитрия Николаевича отдали столичным купцам товар. Самим ждать и торговать было бы долго. Здесь действительно нужна реклама. Люди должны привыкнуть к этой продукции. Потому мы уже делаем более дешёвый вариант по пять копеек за коробок. С увеличением объема товар еще больше подешевеет.