Закончив с вооружением, Бруни повернулась ко мне, полыхая негодованием. И не подозревая, что маленькая роскошная женщина со своими сверкающими зелёными глазами на пол лица действовала на меня как отменный афродизиак.
- И что мне снимать первым? – она подбочилась, выражая недовольство ситуацией.
С трудом скрыл усмешку. Какая мне разница что? Главное раздевайся! И теперь, когда я не связан смогу по достоинству воздать по заслугам этой удивительной сказочной девушке! Именно так как хочу!
Стоп! А как я хочу?! Знаю!
Сделал шаг навстречу, кажется, испугав её своим напором. Но когда я упал перед ней на колени, она резко выдохнула, округлив глаза по максимуму.
Я сам потянулся к её корсету, приказав:
- Не двигайся!
Не знаю почему, но она послушалась. Замерла и стала смотреть на меня как на незнакомца.
Но сейчас? Мне было всё равно. Всё о чём мог думать… точнее, чем мог думать это тем самым местом, что уже напряглось и предвкушало момент, когда сможет вновь погрузиться в этот жар. В свою сладкую пещерку. Нам бы, наверное, всё же надо поговорить.
Потом! Всё потом!
- Что ты творишь? – возмутилась было Брунхильда, но была проигнорирована.
Больше меня заботили другие вещи. Хотя и до её сладкого ротика, который порой (или всегда?) источал яд и колкости, я ещё доберусь. Обязательно!
Рванул корсет в разные стороны. С треском, раздавшимся неожиданно резким звуком в этой оглушающей тишине. От этого её сисечки подскочили вверх, приковав мой взгляд. Рот тут же наполнился слюной.
Но их всё ещё скрывала чёртовая светлая блуза. Потянулся к ней. Как заколдованный. Не мог дождаться, когда припаду к упругим персикам, о которых любая плоскогрудая эльфийка может только мечтать, и утолю свою жажду!
- Эй! – возмутилась рыжая, отступая на шаг. – Это моя одежда! Блузу ты тоже хочешь порвать? У меня нет с собой того, во что можно переодеться. Или хочешь, чтобы я ушла отсюда голой?
Одна мысль, что кто-то увидит её хотя бы в таком виде?! Р-р-р… Я зарычал от этой картины. Не один липкий чужой взгляд не коснётся моей женщины! Никогда!
- Или это и есть твой план? – спросила она дрожащим от волнения голосом, выдавая, что та невозмутимость, которую она так старательно изображает лишь пшик. – Опозорить меня окончательно?
- Что за чушь?! – негодующе воскликнул, смотря на неё и понимая свою ошибку.
Она выглядела… убитой. А ещё взъерошенной и расстроенной.
Вот я дурак! Хотя чему тут удивляться? У нас с ней с самого начала довольно… своеобразные отношения. И никакой логики там не было и в помине.
- Я хочу тебя, Бруни, - проговорил настолько мягко, насколько это возможно в ситуации, когда её (да-да её, ведь отныне он принадлежит ей) нефритовый стержень сходит с ума от близости своей (да-да своей, это для меня так же ясно, как и то, что солнце встаёт на востоке, а садится на западе) женщины.