— Что за? — выругался я.
Штатив наехал на преграду, а я чуть не навернулся. На полу лежали тапки. Их-то мне и не хватало. Пол в санузле, в отличие от коридора и палат был выложен из кафеля, отчего ноги уже замерзли.
На обратном пути меня спалили.
— Больной, вы почему встали?! — передо мной возникла пышущая здоровьем молодая женщина. Ее объемные формы стягивал белый халат.
Пришлось отвести взгляд. Пока было не до них.
— Я не совсем встал, — выдавил улыбку и кивнул на штатив.
— Это штука для капельницы, — строго заметила медсестра, колыхнув бюстом.
— Это многофункциональная штука, — отвечая, я старался игнорировать раздражитель.
— Под кроватью у вас стоит утка, — настырно проинформировала меня женщина.
— Не видел, — соврал я. Сложно было не заметить этот тазик, а еще сложнее было заставить себя им воспользоваться.
— Сейчас же вернитесь в палату! — потребовала медсестра. При этом она подбоченилась, грудь выпятилась, халат натянулся, а пуговицы опасно напряглись.
— Я туда и иду, — отвел я взгляд и покатил штатив дальше.
Только я уселся на кровать, чтобы передохнуть от марш-броска, забравшего у меня все силы, как в палату с криком «Завтрак!» зашла еще одна сотрудница госпиталя. На этот раз не такая привлекательная, зато толку от нее было в разы больше. Она принесла тарелку с кашей, чай в стакане и хлеб с кусочком сливочного масла.
Пребывание в этом времени сделало меня неразборчивым в еде, так что я умял безвкусную и уже остывшую кашу, даже не поморщившись. Предложили бы мне добавки, и от нее бы не отказался.
Спустя полчаса до меня добрался и лечащий врач.
— Такс, что тут у нас? — деловито начал он осмотр. — Ну и как вы себя чувствуете? — повесив стетоскоп на шею, спросил он.
— Нормально чувствую, — честно ответил я.
— А поподробнее? — не удовлетворился врач.
Он пододвинул единственный в палате стул к мой кровати и с удобством на нем расположился. Лет за пятьдесят, на голове уже полно седых волос, глава живые, смотрят профессионально участливо.
— В груди болит и голову кружит, — я еще минуту поразмышлял, прислушиваясь к себе, — вроде, всё.
— У вас, молодой человек, серьезная травма — перелом ребер, а вы, как я понимаю, рекомендацию врача не выполнили, отсюда и осложнение, — теперь он смотрели на меня с укором.
— И долго мне здесь лежать? — задал я вопрос, никак не прокомментировав высказанную мне претензию.
— До конца недели точно. Будем вас наблюдать, — обрадовал он меня, — вам прописан постельный режим, а судя по тому, в каком состоянии вас вчера ночью привезли, самостоятельно вы его соблюдать не в состоянии.