— И вот здесь одного понятого нет, — Войченко положил перед Ксенией следующий протокол. — Хотя лучше ты, Альберт, — посмотрел он на меня, — чтобы почерки были разные.
— Не буду я ничего подделывать, — сдвинул я в его сторону псевдо-документ.
— Какие мы правильные, — беззлобно проворчал он, но протокол забрал.
— Альберт у нас честный и порядочный. Не надо его портить, — строго предупредила Ксения, забирая у Дениса протокол и делая в нем нужную запись.
— Уговорила, — заржал тот и, схватив готовые документы, выскочил из кабинета.
— И так каждый конец месяца, — театрально закатив глаза, вздохнула девушка, когда дверь захлопнулась.
— И что во всех уголовных делах есть липовые понятые? — уточнил я.
— Нет конечно, — фыркнула она на меня. — И не распространяйся об этом.
Хоть и хотелось узнать в чем смысл подделывать то, что можно добыть законным путем, но я покладисто не стал развивать тему о фальсификации доказательств. Незачем коллегу злить. Просто возьму эту информацию на заметку, вдруг пригодится.
Обедали мы сегодня с Ксюшей вдвоем. Из всего следственного отдела лишь Курбанова в столовой заприметил. Следователи по очевидным преступлениям, позабыв про еду, корпели над уголовными делами в своих кабинетах — им был дан приказ успеть их все сдать до вечерней оперативки. Даже Ирочку припахали печатать под диктовку обвинительные заключения.
А вечером, Журбина сообщила, что оперативки сегодня не будет.
— Тогда я пошел, мне еще к потерпевшим надо заскочить, — полувопросительно сообщил я начальнице, собирая портфель.
— Иди, — нехотя отпустила она меня. — Только завтра не опаздывай!
— Приложу все усилия, — заверил ее я.
— Вообще-то завтра никого из начальства до обеда не будет, — возмущенно протянула Ксюша, давая понять что рассчитывает отоспаться и немного опоздать.
— Я сказала, завтра в девять чтобы были оба! — Журбина была непреклонна, что, впрочем, не помешало Ксении продолжить выпрашивать у той послабление режима.
— Ну, Людочка, — заканючила она.
Ждать, чем закончиться этот цирк я из-за спешки не стал, были дела поважнее.
Нет, я не к потерпевшим рвался. Все равно время еще шести нет и все приличные советские люди на работе. Первым пунктом у меня значилось посещение ЦУМа. Осень на дворе: то дождь, то ветер, то все вместе — надо утепляться. Заметил, что здешний климат был суровее, чем в мое время. Такая промозглая и холодная погода, как сейчас, у нас только к концу октября устанавливалась.
Возле магазина, ожидаемо, встретил своего знакомого фарцовщика.
— Ты зачем? — кивнул он на входные двери после приветствия. — Будешь семечки?