Ворвавшаяся в кабинет Журбина помешала девушке ответить.
— Курбанов отдал тебе удостоверение? — даже не поздоровавшись спросила она меня.
— Отдал, — кивнул я, подивившись натиску. — А что за фигня с этим удостоверением — то забирают, то отдают — это всегда так?
— Наш первый зам решил тебя так повоспитывать, — ответ вышел слишком злым и резким.
«Да у нее конфликт с Курбановым», — заподозрил я.
Звонок телефона помешал мне додумать эту мысль до конца.
— Тебя, — Ксения протянула мне трубку.
Звонил следователь прокуратуры, пригласил меня на допрос. Пришлось пообещать навестить его через час. Положив трубку, я выкинул из головы посторонние мысли о конфликте начальства, об их сомнительных воспитательных методах и сосредоточился на предстоящем допросе, который меня совсем не радовал. Фиг знает какие показания надо давать, и с заключением экспертов мне вряд ли дадут ознакомиться. Жаль, в этом времени не существует аналога пятьдесят первой статьи Конституции России.
Появление в кабинете Курбанова настроения не прибавило.
— Я тебе во сколько сказал на работе быть?! — взревел он с порога, заставив меня поморщиться. Шум с утра переносился тяжко.
— Не помню, — повинился я и недоуменно продолжил. — Что-то у меня с памятью неладно. Какие-то странные воспоминания о вчерашнем вечере. Будто бы видел вас у себя в квартире с голой бабой на руках.
Ксения засмеялась, но резко замолкла, нарвавшись на гневный взгляд начальства.
— Пить меньше надо, — отчеканил Курбанов. — Пошли, работу тебе дам, — закруглил он мое представление, не дав упомянуть об удостоверении.
«Ладно, позже к этому вернемся», — мысленно пообещал ему я, а вслух печально произнес:
— Не могу я здесь больше работать, это будет являться нарушением приказа, — я вздохнул, показывая как я удручен этим обстоятельством. — Вы же сами меня с приказом о моем временном отстранении от службы ознакомили, — напомнил я начальству. — К тому же меня только что в прокуратуру вызвали, — добавил я более весомый довод.
— В прокуратуру съезди, — поиграв желваками, все же разродился ответом первый зам, — а как вернешься, сразу ко мне. Я тебе объясню на счет работы и приказа, — произнес он тоном, не предвещающим мне ничего хорошего. Выйдя в коридор, Курбанов развернулся. — И думай прежде чем отвечать на вопросы следователя, а не пори чушь, как это обычно у тебя бывает.
Дверь закрылась, и мы остались втроем.
— С тобой съездить? — первой ожила Журбина.
— Зачем? — не понял я. Помочь она мне не поможет, не та фигура. Только своими причитаниями будет отвлекать. — Да все нормально будет, — заверил я взволнованных коллег.