Собеседник встрепенулся:
— Но вэд даже «бурчание», может вылыться в контррыволюционную пропаганду. Я уже нэ говору про саботаж или дыверсии.
Я согласился:
— Конечно может. Но выражать недовольство свойственно всем людям. И это нормально. Это должно нас лишь стимулировать. И если человек прямо не призывает к вооруженному свержению Советской власти, то пусть себе хоть заворчится. Что же касается конкретных противоправных действий, даже в этом случае к стенке ставить никого не надо. — хотел добавить, что надо вообще на хер забыть это слово для квалифицированных специалистов, и с трудом сдержавшись продолжил — Даже на рытье траншей тоже не надо, так как копателей у нас целая страна, а головастых инженеров мало. И если такой бузотер вместо работы начнет херней страдать, то надо просто определить его в шарашку.
Сталин, услыхав незнакомый термин, переспросил:
— Куда?
— В шарашку. То есть, в инженерно-производственное или научное-производственное подразделение казарменного типа. Где человек продолжит работать по специальности, но уже под неусыпным контролем со стороны властей.
Иосиф Виссарионович ненадолго задумался, быстро прокручивая варианты и ехидно уточнил:
— А если и там нормално работать нэ станет?
Я ощерился:
— Значит он просто тупой. Любой грамотный специалист умеет просчитывать последствия своих решений. И если какой-то хмырь настойчиво предпочтет теплому помещению с кульманом или расчётными машинками холодную лесосеку, то он сам себе злобный дурак.
Сталин опять задумался а я, закурив глядел в окно вагона. Блин… второй день едем, но этот грузин все мозги прокомпостировал. Вот сейчас, например обсуждаем возможные методы противодействия саботажу царских специалистов. Причем, мля, даже не завтрашнему и не послезавтрашнему саботажу, а могущему быть лет через пять-семь. А то и все десять.
Собеседник все норовит шашкой помахать (ну что сейчас с него взять — Коба-Кобой. До Сталина ему еще как до Пекина раком) а я, приводя разные аргументы пытаюсь сглаживать углы. Вроде получается. Во всяком случае, он почти прекратил шипеть и тихо материться не по-нашенски во время разговоров. Да и у меня не столь часто появлялось желание засветить ему в глаз.
Но, честно говоря, чувствую себя при этом откровенным читером. Это все равно что знать все гайды по игре и сидя рядом с действительно умным человеком, подсказывать ему варианты прохождения. И впадать в крайнее раздражение, когда он хочет поступить по-своему. Хотя раздражение в основном идет на самого себя, так как не всегда получается объяснить почему нельзя делать те или иные ходы. Правду ведь не скажешь, а собеседник выкатывает столь мощные аргументы в пользу своего решения, что даже меня, знающего будущие расклады, берут сомнения. Вот сидишь слушаешь и получается, что оппонент прав на каждом шаге. Но мне-то известен конечный результат и поэтому приходится вертеться ужом, чтобы подогнать под свои возражения весомые доводы. Угу… но мозгов периодически не хватает, вот я и злюсь.