— Так это что? Получается, что всё? Или как? Тут ведь только про перемирие пишут…
Меня Иван еще в Москве просветил о возможном развитии событий, поэтому сейчас просто повторил слова председателя СНК:
— Я же тебе говорил, что все произойдет очень быстро. Думаю, до конца недели, перемирие перерастет в капитуляцию. Ведь фрицы еще в августе хотели прекращения огня. Хотя бы временного. Но Антанта выкатила условия, одним из которых было отречение кайзера Вильгельма. Людендорф тогда их охарактеризовал как «неприемлемые». Ну а сейчас, видимо, немцы дозрели…
Закуривший Лапин на какое-то время замолк, а потом сграбастав лист с текстом, решительно сказал:
— Так. Надо собрать партактив и донести новость до людей.
Я кивнул:
— Давай. У меня сейчас тоже дел до горла.
А когда комиссар убежал, подтянув Буденного, Михайловского и Матвеева сел писать письмо Кошу. Точнее: командиру пятнадцатой дивизии ландвера генерал-лейтенанту Роберту фон Кошу.
Только вот не подумайте, что это был аналог послания запорожцев турецкому султану. Даже не рядом. Это было корректнейшее послание с предложением о встрече, в связи со сложившейся для немцев обстановкой. Ну и поиска возможных путей решения выхода из этой ситуации. При этом, как культурный человек не стал сразу грубо писать — «бабки гони!» а дал лишь легкий намек на наши желания.
Правда начальник штаба, наш штатный монархист, недавно переквалифицировавшийся в большевики, осознав озвученный мною желания, в очередной раз возразил:
— Чур Пеленович, это абсурд. Ни один командир подразделения на подобное не пойдет. Даже у турок… А здесь не турки, тут немцы. Это же какой урон офицерской чести!? После подобного, если и застрелишься, то репутацию не спасешь. То, что вы хотите предложить — немыслимо!
Я усмехнулся:
— Мы рождены что б сказку сделать былью! Так что все мыслимо! И ваши слова, Игнат Тихомирович, имели бы резон еще вчера. А сегодня уже нет… Через несколько дней переговоры о прекращении огня перетекут в переговоры о капитуляции. И Кошу, за спасенные солдатские жизни, благодарные немецкие демократы еще и памятник поставят!
Правда переубедить Матвеева все равно не получилось. Ну да война план покажет. А сейчас письмо было помещено в конверт из плотной бумаги, прошито нитью и залито во всех положенных местах сургучом, на который шлепнули печать для депеш. Солидный такой докУмент получился.
О способе доставки послания вопросов тоже не возникало. Накормленный, напоенный, связанный и с мешком на голове Михель Кёллер тихо потея от неизвестности, сидел в тенечке, ожидая решения своей судьбы. Изначально у меня были мысли насчет какого-нибудь офицера, но и унтер в данном случае вполне подойдет. Тем более что офицера еще надо где-то ловить а Келлер вот он, прямо под рукой. Да и складской работник такого ранга вполне может быть приравнен к среднему комсоставу. Во всяком случае, по уровню авторитета среди знающих людей. Тем более что с непосредственным начальником у Кёллера вполне нормальные отношения. А этот лейтеха-интендант имеет прямой выход на штаб дивизии.