«Так и знала, что это он в меня бананом пульнул! Детский сад какой-то!», — но дальше рассуждать некогда, поскольку Ник, срезая гроздья, начинает сбрасывать одну за другой. Я только и успеваю бегать вокруг пальмы, хватая их и опуская на землю. Выглядим, как две мартышки. Одна наверху орудует, вторая внизу мечется.
Но вскоре Ник спускается. Вижу, как у него ободраны ладони. Царапины глубокие, проступила кровь. Мне становится его жалко.
— Вы поранились, — говорю, кивая на руки.
— Ерунда, — весело улыбается он. — До свадьбы доживет!
«Ага, — думаю, и от этой мысли меня начинает переполнять радость, — так он не женат!» И не могу понять: мне-то с чего так радоваться этой новости? Может, он вообще пошутил? Или имеет в виду мою свадьбу, которая не на горизонте даже, а в другой Вселенной. Я уже полгода как рассталась с парнем и мне кажется, будто никогда и никого не встречу больше. Так бывает дома одиноко по вечерам!
Прямо тянет Нику рассказать об этом. Порыв души у меня такой. Но сдерживаюсь. Он мне не подружка, личными секретами с ним делиться. И пока я думаю, мой спутник ловко связывает гроздья бананов с помощью лианы, взваливает себе на спину и устремляется в обратный путь. Я с еще парой гроздьев спешу за ним.
Пока добираемся обратно до пещеры, с меня семь потов сходит. Потому что в джунглях после дождя невероятно влажно. Кажется, что воздух превратился в туман, только прозрачный. Но каждый квадратный его сантиметр насыщен водой. Как там синоптики говорят? Влажность здесь, похоже, 99,9 %. Футболка моя прилипла к телу, шорты также мокрые, и еще песок попал под купальник. Хочется поскорее снять это всё и как следует искупаться. В конце концов, мы же в тропиках и пляж под боком!
Возвращаемся в пещеру, прихватив кокосы по пути. Складываем это на камнях в одном месте, чтобы не потерять. Хотя такую горку трудно позабыть. Но прежде, чем отправиться купаться, обедаем. Это Ник так говорит, что пора обедать. Посмотрел на свои часы и сообщил: половина третьего дня.
Пока я лопаю жесткие бананы, которые оказывают вовсе не такими вкусными, как в наших магазинах, Ник возится с кокосом. Что-там пилит, стучит, кромсает. Я пытаюсь представить, что фрукт в моей руке нормальный, созревший то есть. Но он по вкусу напоминает мягкую картошку, даже почти не сладкий. Но ничего. Главное — наполнить желудок, чтобы последние силы не потерять.
Наконец, Ник справляется с орехом. Протягивает его мне:
— Прошу, миледи, наслаждайтесь!
Я беру кокос, опрокидываю себе в рот и… Боже, какая вкуснятина! Сок удивительного плода, именуемый почему-то молоком, вливается в меня божественной амброзией. Да я за всю жизнь ничего лучше не пробовала! Стараюсь пить маленькими глоточками, чтобы всё не проглотить за один присест. Но всё равно жидкость заканчивается слишком быстро. И я откидываюсь назад, хотя и жестко, зато ощущаю полнейшее умиротворение. Даже закрываю глаза, поскольку начинает клонить в сон.