Мужики, они ведь, вообще, малым довольствуются. Хочется приходить домой и, чтобы тебя встречала не какая-то там Британцева с двумя сардельками вместо губ, вечно тыкающая в телефон наклеенными лучшими стилистами когтями, а вот такая Мирославовна с лучистыми глазами, голосом нежным и звонким, как журчание лесного ручейка, с пшеничной косой до пояса, искренняя, чистая, родная. И обязательно чтобы пирогами пахло, и детишек чтобы двое или даже четверо. И чтобы кот, толстый и наглый.
Он смотрел на спящую девушку и улыбался. Что-то в ней было такое, что постоянно приковывало его взгляд и теплотой разливалось в сердце. Хороша девчонка, только родня у нее странная. Если бы Дмитрий верил в магию и прочую запредельную чушь, точно бы решил, что все они ведьмы. Вон как Потемкину голову задурили, а Антоха — кремень и, вообще, реальный пацан во всех смыслах этого слова.
По хорошей дороге машина катилась плавно, и через какое-то время Заречный задремал. Он плыл под водой стремительно и очень быстро, явно кого-то преследуя. Впереди показались несколько темных силуэтов. По мере того, как он приближался, их становилось все больше и больше. Круглые упитанные тела бросились врассыпную, но у многих из них не были ни шанса.
Мощная пасть смыкалась на жирных тушках байкальских нерп, фактически перекусывая их пополам. Вкусные, сочные и такие неповоротливые.
Что? Неповоротливые? Да такие зверьки могут развить скорость до 30 километров в час. Человеку в жизни за ними не угнаться. И зубы… Откуда у него такие длинные и острые, как кинжалы, зубы? И сырое он никогда не любил, даже сушими игнорировал.
Вода вокруг гибкого мощного тела с блестящей чешуей и перламутровыми плавниками давно густо окрасилась в алый. Многие нерпы в панике ныряли глубже, но он за ними не следовал. Там, на далеком дне, в разломы иногда заплавали по подземным тоннелям твари пострашнее его.
— Шеф! Шеф! — окликнул его Костя. — Приехали!
Заречный распахнул глаза. Ну и бред ему приснился! Он был огромным речным чудовищем. По-своему красивым, конечно, но при воспоминании об оторванных головах бедных нерп и огрызках их внутренностей, его едва не замутило.
— А девушку будить? — водитель, увидев, что начальник проснулся, кивнул на заднее сидение.
— Я сам, — почему-то шепотом ответил Дмитрий.
Он обошел машину, открыл заднюю дверь и не удержался, убрал со щеки Елены и заправил за ухо непослушную льняную прядку волос. Красивые, чуть полноватые, чувственные губы дрогнули в легкой улыбке, и девушка проснулась. Жмурясь, она хрипло со сна спросила: