–Вообще, здесь явно происходила всякая дичь. Особенно в исследовательских лабораториях… А я как раз иду направо… то есть, упрусь в исследовательские лаборатории где смогу найти какое-нибудь яблочко и набить живот клетчаткой и глюкозой или найди что-нибудь связанное с паразитами – продолжаю наговаривать в микрофон – Второе меня радует куда меньше… мне не очень нравятся эти мелкие и крайне мерзкие организмы которые питаются гнилыми продуктами.
–А что если – начинаю я вновь говорить через несколько минут тишины – Что если на самом деле здесь много мух, они необходимы здесь для исследований чего-нибудь и сейчас вся эта масса лишь ждёт удобного случая увеличить свою популяцию… не,
Это уже моя персональная паранойя! Но вырубать систему поддержания лабораторий ни в коем случае нельзя… чревато большими проблемами! – произношу я и вновь затыкаюсь.
Проходит ещё несколько минут и мимо меня начинают проплывать исследовательские центры в которые я не хочу заходить… во всяком случае сейчас, с трупом, который держу за ногу и который я тащу по коридору будучи в невесомости.
–Интересно, есть ли здесь какая-нибудь система утилизации? По идее, может быть… но, по хорошему. Мне бы в грузовой отсек… там-то точно все есть.
–Надо хорошо изучить если не все, то множество материалов про местные исследования. Меня крайне напрягают гниды, которых здесь быть не должно… кстати, это прибавляет ещё один, пускай и маловероятный, но возможный, тип смерти который может настигнуть меня. Пока что выигрывает смерть от голода… самое смешное что припасы есть! Просто я из не употребляю потому что некогда… мне некогда поесть на закате человечества. Когда уже в принципе спешить некуда! В этом есть ирония… человек – существо которое всегда спешит жить, особенно перед смертью. И, честное слово, я когда-то слышал легенду о том как один генерал своей жаждой жить спасся от смерти.
Дело было в том что император, или царь, не помню кто именно и где это происходило… короче, этот правительств приговорил полководца к смерти, но дал сутки на то, чтобы тот смог попрощаться с родными. Что сделал военный? Он закатил пир! Он пил, пел и танцевал. Люди вокруг менялись потому что никто не мог пить, петь и танцевать с ним на ровне. И близкие роптали, и друзья неистовали, но не могли они остановить празднества генерала. Новости об этом дошли до правителя и тот сам явился на предсмертную своего полководца и увидел тот праздник, в котором кружился человек провожая последний день своей жизни. И в тот момент, в ту самую секунду властитель изменил своё мнение. Он пришёл к подчинённому и спросил: