Теперь и мне трудно сдержать улыбку.
Ох уж фрукт, так фрукт.
Но не стоит судить о человеке по первому взгляду. Нас к такому готовили. Я протягиваю руку для рукопожатия. Парень цепляется за нее, трясет и улыбается.
– А можно, буду называть тебя дед?
Он трясет и рукой, и своей разноцветной гривой.
– А то все эти ваши старперские Григрогрий, – он намеренно коверкает мое имя. – Язык сломаешь.
Я не отвечаю.
К конфликтам нас тоже готовили. Несмотря на то, что вторая рука у меня свободна, сдерживаюсь. К тому же, даже своим легким толчком я рискую навсегда повредить хрупкого Артема Фрукта.
– Ну прекращай. Не смотри на меня так. Дед, ничего личного. Я просто такой, какой я есть. И все. Живу на хайпе. Понимаешь? Ты не обижайся если, что не так, – он пожимает тоненькими костлявыми плечами. – Тем более, я заплатил столько денег, что…
Парень все говорит, говорит.
Рассуждает, рассказывает что-то о том, какой он молодец, что сам в таком возрасте заработал огромный капитал, что может позволить себе слетать в космос, что нет ничего проще, чем зарабатывать миллионы, а я разглядываю его и пытаюсь догадаться, что значит слово «хайп».
– Все, короче. Покажите, где тут у вас выход, – обращается он к сопровождающим. – Сегодня нужно отдохнуть. Подготовиться к завтрашнему эфиру.
Парень уходит не попрощавшись, а я так и не разгадал его затейливое «хайп» и не произнес в ответ ни слова.
День пролетел незаметно.
Я заполнил все необходимые документы, заверил план подготовки и выслушал извинения за невоспитанного фрукта от всех, от кого только мог.
– Григорий Петрович, потерпите. Эта программа для всех нас очень важна.
Ночью я спал, как убитый, а утром кровать не хотела меня отпускать. Такого со мной еще не случалось. Одеяло нежно придавило теплом, подушка схватила за голову в мягкие объятия. Все мое окружение, включая давно закончивший трещать будильник, не хотело отпускать. Впереди меня ждал малоприятный день с новым курсантом.
– Прив, дед! Как сам?
Разноцветный уже дожидается меня у входа в центр подготовки.
Удивительный фрукт, он с такой легкостью переходит с людьми на «ты», что я воспринимаю это, как должное. Да и какая мне разница? Я ему не отец, чтобы заниматься воспитанием. Да и поздно уже воспитывать.
– Мы поладим, дед, не хмурься. Я уверен. Ты меня готовь основательно. У тебя теперь есть внимательный ученик.
Я не отвечаю.
– И внимательный, и способный. Скоро в этом убедишься, – парень по-приятельски подмигивает.
А я чувствую, как от удивления поднимаются мои брови.
– Только запомни, дед. У меня есть одно правило. В кадре должно быть только мое лицо. Понял? Только я! А то поссоримся. Договорились?