Далее Мирмидонов уже особо не слушал. Он начал витать в своих мыслях, представляя, как со своими друзьями найдёт великие реликвии древней цивилизации местной расы, как они обнаруживают новый, доселе неизвестный источник энергии, пригодный для человечества, скрытый в глубинах новой системы. Быть пионерами на заре рассвета покорения космоса – что может быть лучше и вдохновеннее? Это поможет всей Солнечной системе, всем колониям людей в иных уголках космоса. Конечно же, он не ждал, что это принесёт известность и уважение, увековечивание в истории лично ему. Но все же немного, но надеялся, позволяя приятному эгоизму подтачивать идею «самоотверженных свершений во имя всех людей».
Наконец брифинг закончился. На нём успели обсудить даже такие важные вопросы, как порядок высадки, взаимопомощи и координации, включая распределение ответственности. Поделили планеты на секторы и этапы, наметили примерный фронт работ на следующий от момента прибытия в систему год, проработали возможности всей взятой на борт техники и вероятные методы обустройства лагерей на планетах. На данной ноте закончился первый брифинг сто семьдесят седьмого экспедиционного корпуса, люди стали расходиться по своим делам, как только прозвучало сообщение от капитана корабля.
– Прошу всех подготовиться к переходу в криосон, бодрствовать будет лишь экипаж корабля, посменно, только необходимые в моменте специалисты. Не думаю, что вам будет интересно смотреть на размытые звёзды за бортом следующие девять лет.
– Ух, ну и долгий полёт нам предстоит, а, коллеги? – с воодушевлением спросил Дезислав друзей, направляясь к лифту.
– Ага, мы даже побьём последний рекорд, который в целых семь световых лет. Вы ведь понимаете дистанцию? – в своей манере повёл разговор Илья.
– Далеко или нет, можно понадеяться на криосон – доставимся не постаревшими ни на день, словно свежие соя-огурцы из холодильника моментальной заморозки.
– А команда? – с прищуром уточнил Илья, поправив массивные очки на глазах.
– Что поделать, – отозвался Дезислав, нажимая кнопку лифта их жилого яруса, выделенного под учёных, – они с восторгом относятся к своим путешествиям, да и смены же, каждый проведёт в экспедиции максимум около года реального времени на каждые десять световых лет. На год и постареют, вероятно, даже меньше.
– Ну, у каждого своя работа. Верно? – под лёгкое шипение открывающихся створок спросил Мирмидонов.
– Ага.
– Не мне судить, но…
– Вот и славно, давайте, собираемся ко сну, через три часа по хронометру звездолёта я буду ждать вас около криокапсул нашего яруса.