Под снегом прятался коварный лед. Я бы удержала равновесие, если бы не одно маленькое противное но. Кот пронесся прямо между моих ног, заставив дёрнуться ещё сильнее. Попытка уйти от столкновения с несущимся псом закончилась тем, что я, нелепо взмахнув руками, рухнула на дорогу. Приложилась со всего маху вспыхнувшим острой болью копчиком, а потом… наверное, упала неудачно. В голове зашумело, в глазах потемнело — и я рухнула в первый в своей жизни обморок.
Я пришла в себя в полной тишине. Звенящей и пустой. Тихо вздохнула и громко чихнула от пыли. Воспоминания возвращались медленно и неохотно, голова была тяжелой. Где я? И почему тут так пыльно? Как будто попала в старую комнатушку в коммуналке.
Даже часы вон тикают — громко, отчетливо. Таких сейчас и не делают. По ходикам узнаю — у нас в поселке у бабы Нюры похожие были.
Так, о чем это я? Улица. Виктор. Качки. Кот с собакой. Падение… Падение?!
Я резко дернулась и подскочила на месте.
В висках заныло, но в целом, несмотря на некоторую слабость. Состояние было нормальным. Вот только когда попробовала опустить ноги с кровати на пол — копчик прострелило острой слепящей болью. Что за?!.. Ещё не хватало трещины в самом интересном месте! Или вывиха… Аж зажмурилась, представляя, как мне все это придется вправлять.
Так, Нора, ты о чем вообще? Очнись! Наверное, и правда головой приложиться успела. Что у нас тут? Небольшая комната. Кровать, несколько шкафов, заваленных каким-то хламом, пыльный ковер на полу, стены из бруса и небольшой окошко и грязной тряпкой занавесок.
Стоп. Картина знакомая… где-то я её видела! Да это же дача Витьки! Мы сюда ездили один-единственный раз, когда ему нужно было что-то забрать. Находилась она в паре километров от города и здесь давно никто не жил, с тех пор, как умерла бабушка Вити. То есть минимум лет десять.
И что я здесь делаю? Осмотрелась — моей сумки нигде не было. Тихо выругалась под нос. Виктор что, с ума сошел? Раньше за ним преступных эскапад замечено не было. Меня же хватятся моментально! Он совсем что ли разума лишился?
Раньше я за бывшим таких суицидальных выходок не наблюдала. Может, именно поэтому испугаться не удалось.
Нет, громко орать «выпустите меня» и барабанить в дверь я не стала. Зачем? Наоборот, тихо шипя нецензурное-итальянское под нос аккуратно сползла вниз. Встала на ноги. Мрачно посмотрела на стакан воды и таблетку обезболивающего на хлипком табурете. Авось не отравит. Ну ничего, Витенька, я тебе это ещё припомню, дай время!
Таблетка подействовала не сразу, но спустя минут пятнадцать я уже могла сносно передвигаться по комнате, не рискуя орать нечто непристойное и не подходящее молодой девушке.