— Ты больше н… никогда так не делай.
Юне было стыдно. Она проспала весь день. В этой комнате, где шестнадцать человек ушли — чтобы она могла здесь спать.
Пятнадцать человек.
Она нахмурилась.
— Я не экстрасенс. Чтобы знать, что я БУДУ делать.
Ночь не кончалась. Рассвет перешел закат по пешеходному переходу. Небо чуть-чуть потемнело. А потом опять сделалось зелено-розовым.
— Ты детей видел? Видел, как они бегают?
На небе пробежала вереница детей.
— Просто я уже взрослая, — объяснила она.
— Тогда иди стороной.
— Сейчас? — не поняла Юна.
Было еще полночи. Она могла бы еще пойти на работу.
— А если нет?
— Я тебя побью.
Она повернула голову на подушке.
— Два раза не говорю.
Юна села и стала одеваться.
Заяц встал, завернулся в покрывало, подошел к окну и толкнул форточку.
Она пошла к двери. Заяц закрыл за ней и взобрался на верхнюю койку.
Утром он вышел. Юна сидела на скамейке и смотрела двери, из которых он выходил. Заяц не остановился.
Не имело смысла больше сидеть на скамейке.
Юна встала. Она пошла обратно к речке — к парапету, вдоль которого вчера шли.
Было раннее утро. Немногочисленные прохожие попадались навстречу: они двигались к остановке, где троллейбус едет через мост в центр.
На работу было поздно. Она ходила на работу не каждую ночь: только два раза в неделю. Теперь вторник; нужно теперь дождаться пятницы. И то, может, к пятнице они найдут кого-нибудь другого. Через два часа или около того откроется пивной бар — а там грязно.
В животе у нее забурчало. Последний раз она ела вчера утром. Она рассчитывала на работу, где всегда оставались кучи еды.
Она увидела ступеньки, спускающиеся в воду. Это были те ступеньки, где Заяц вчера ее нашел. Она сошла по ним и присела на самой последней ступеньке, перед самой водой.
Коричневая вода неразборчиво бормотала, плескаясь о парапет. Она услышала: ко мне.
Здесь она не утонет. Сквозь воду были видны водоросли на близком расстоянии до дна. Возможно, на середине реки, где вода была глубокая, а течение — сильным, она плавала в мае, чтобы проверить, и еще раз, чтоб закрепить.
Если бы у нее было пиво — она бы выпила три бутылки. После третьей бутылки становилось… веселей? Становилось не так плохо, как на самом деле. Нужно ли ей, чтобы было как не на самом деле? В краткосрочной перспективе. Долгосрочная ее не интересовала.
В краткосрочной перспективе она не могла пойти в магазин, чтобы эти бутылки украсть.
История про шоколадное масло
Один раз Юна слышала историю про шоколадное масло, в плохой компании, которая у нее тогда была. Знакомый уворовал в магазине килограмм шоколадного масла. Это были тогда не те магазины, что сейчас, — не маркеты, просто лавка. Его остановили на выходе. Большие ребята из мясного отдела завели его к себе в подсобку, с тушами и топорами. Они его посадили на стул и сказали: ешь. Он съел двести грамм, а потом попросил хлеба. Хлеба ему не дали. В конце концов он одолел этот килограмм.