— Дар, пойми меня правильно, я, конечно, верю, что у вас на корабле не бывает серьезных преступлений, но хотя бы банальных конфликтных ситуаций просто не может не быть: все-таки замкнутое пространство, долгие переходы, серьезные психологические нагрузки… Все это увеличивает риск, и как бы ни были хороши ваши штатные психологи, бытовых стычек не избежать. Что ты будешь делать в случае групповой драки? Неужели сам всех раскидаешь и сам оттащишь в карцер?
Поскольку разговор проходил в спортзале, чтобы ответить, Дарион сначала вынужден был оставить прикрепленные к потолку канатами кольца, на которых он крутил замысловатые фигуры, и спрыгнуть вниз.
— Штатные… кто? Пси-хо-логи? — как бы пробуя непривычное слово на вкус, переспросил посейдонец.
— Ну, специалисты по работе с психологическими проблемами экипажа, — уже немного раздраженно объяснил Игорь.
— А, я понял, о ком ты, — абсолютно искренне сказал Дарион. — Таких на корабле нет, весь экипаж заранее комплектуется с учетом уровня конфликтности каждого. Так что массовая драка исключена. С чего бы членам одного экипажа вдруг драться?
Опять двадцать пять. За последние три месяца Игорь уже порядком подустал слышать одни и те же слова: «этого не может быть», «такого никогда не случалось», «зачем так делать», «кому это может прийти в голову» и так далее и тому подобное. Создавалось ощущение, что он из самых грязных трущоб Фронтира попал в дом священника-баптиста и пытается узнать, какое наказание тут бывает за мелкое жульничество и воровство еды. То ли и правда общество посейдонцев так сильно отличается от того, к чему он привык, то ли ему пускают пыль в глаза. Впрочем, последний вариант был маловероятен — Игорь не переоценивал свою значимость. Кто он? Просто щенок, которого пожалели и выволокли за шкирку из воды, не дав утонуть, обогрели, накормили и везут в новый дом. Какой смысл перед ним что-то изображать? А уж в том, что логика у посейдонцев в почете, Игорь убедился на сто процентов.
— Ладно, Дар, оставим это. Я, видимо, и правда не совсем понимаю. Вот, например, ты говоришь, что никто из вас не работает постоянно на этом корабле. То есть каждый следующий рейс экипаж набирается заново? Но почему? Это же бессмыслица! А как ты, например, после рейса на жизнь зарабатываешь? Или вам тут столько платят, что это не проблема? Объясни.
Дарион сел на пол и жестом пригласил Игоря сделать то же.
— Во-первых, нам не платят. Никому на Посейдоне не платят. Я знаком с экономическими теориями, основанными на товарно-денежных отношениях, но наше общество функционирует по иным законам. Во-вторых, набор экипажа для каждой экспедиции — это разумная мера, обеспечивающая максимальную эффективность в достижении поставленной цели. — В голосе Дариона Игорь отчетливо услышал нотки обиды. — Ну и последнее. Не зная целей будущей экспедиции и ее продолжительности, как можно набрать толковый экипаж?