Библиотека в замке не была эпичным архивом в несколько уровней, как в мультфильмах Диснея. Единственной комнатой с высоким потолком в замке был главный зал. Хоть библиотека больше многих других комнат, она не была огромной. И стремянка была прицеплена к полкам, чтобы было проще достать до высоких полок.
Роза считала это крутым, хотя могла магией снять любую книгу с полки.
Стоя посреди комнаты, согнув локти и подняв ладони, Роза так и сделала.
«Романы».
Она радостно улыбнулась, когда книги полетели к ней с полок. Не впервые Роза задумалась, потеряет ли трепет почти детской радости, которую ощущала, когда её способности позволяли ей сделать нечто невероятное.
Она бережно опустила книги на пол у ног. Читая названия, Роза поняла, что многие романы были средневековыми — историями рыцарей, благородства и героических поступков. Копия «Смерть Артура» сэра Томаса Мэлори; «Кентерберийские рассказы» Джефри Чосера. Роза сморщила нос. Она искала нечто менее мрачное. Наконец, она нашла первое издание «Джейн Эйр». Не простое чтиво, но Роза знала, что там был счастливый конец. Она сжала книгу, взмахнула ладонью, и другие вернулись на свои места на полках.
Дрожь пробежала по спине, покалывало вокруг рёбер и груди. Прижимая «Джейн Эйр» к себе, Роза повернулась, зная, что Фионн был на пороге.
Он стоял там и смотрел на неё. Пристально и сосредоточенно.
Роза поёжилась, желудок сделал сальто, усиливая предвкушение.
В чём дело?
— Фионн?
Он размеренными шагами, но с беспокойным выражением лица прошёл в комнату. Мудрый взгляд зелёных глаз блуждал по её телу, а затем впился в её глаза, и от жара в нём Роза не могла дышать.
— Мне нужно кое-что сказать, — сообщил Фионн.
Снова ощутив покалывание. Роза кивнула, во рту пересохло.
— Что бы ни случилось… мне нужно, чтобы ты знала, что я давно не ощущал себя человеком. Я даже радовался этому, мне нужна была простота цели без сложных эмоций. Цель и месть — всё, что мне требовалось. Остальное не интересовало. — Он помрачнел от чего-то, что было сильнее простого желания. — До тебя, Роза. Ты делаешь меня человеком больше, чем я ощущал, когда был им.
Боль, которая жила в Розе с момента, как поняла, что испытывала глубокие сложные чувства к Фионну, расцвела так, что ничему другому не осталось места. Она давила на лёгкие, мешая дышать. И только Фионн мог вдохнуть в них воздух.
— Фионн, — прошептала она.
— Твои глаза, — хрипло сказал он. — Они золотые.
Роза не успела ответить, Фионн пронёсся по комнате. Она ощутила его ладони на талии, а потом он прижал её к стене. Книга выпала из руки на ковер, несколько книг слетело со стены.