Он тяжело поднялся с постели. В голове гудело, как от великого похмелья. Вот это она влияет на него! Жаркого секса не было давно, да так, чтобы давление шкалило по венам, принося разрывающую на части разрядку. Хантер зашел в ванную. Рина сидела в душевой кабине под струями воды, закрыв лицо руками. И его сердце сжалось. Он сам приехал к ней спасать от уродов, которые пытаются угрожать убить ее, а получилось, что надо наоборот, Рину спасать от него. От его бешеного нрава и необузданных влечений.
Хантер попытался взять ее на руки, но она оттолкнула его ладошками в грудь.
– Не трогай меня, – ее голос был полон обиды и горьких слез.
Нет, сейчас ты солнышко, будешь подчиняться мне. И он силой взял ее хрупкое тело на руки и отнес в спальню. Она, укутавшись сразу в одеяло, отвернулась от него, всхлипывая.
– Рина, прости меня, моя девочка. Я себя не контролировал, – Хантер лежал рядом в попытке подобрать нужные слова. – Такого больше не повторится…
– Конечно, не повторится, – Рина отбросила часть одеяла, повернувшись к нему – Я завтра соберу вещи обратно и вернусь к себе в комнату. Твои деньги я верну обратно, как только заработаю, отдам. Видеть тебя больше не хочу, ты не прислушиваешься ко мне, не берешь в расчет мое мнение, всегда делаешь только то, что пожелаешь. Я так не могу! Я хочу, чтобы были нормальные человеческие отношения, а ты либо молчишь, либо делаешь все, как захочешь и тебе плевать на меня! – ее было не остановить.
Хантер почувствовал, что внутри поднимается ярость. Глупая девчонка, ее он хочет и слушать, и понимать больше всего на свете, но гребаная осторожность включается всегда некстати, и когда нужно быть более терпимым, он звереет.
– Никуда ты не поедешь, – рыкнул он в ответ – Рина, прекрати, я все понял, и перед тобой сейчас извинился.
Но, видно, ей было мало. Или банальная женская истерика охватила ее разум? Она подскочила на кровати, забыв про стыд и стеснение разом, молотила кулачками по его железобетонной груди
– Ты бесчувственный и самодовольный брутал, поищи себе такую же хладнокровную стерву и живите долго и счастливо, – откуда у Рины дурацкие фразы, но ее несло дальше. – Извинился он, мне было больно, для меня это был первый раз, а для тебя, наверное, уже тысячный…
И рыдания начали вновь сотрясать ее хрупкие плечи. Хантер глубоко вздохнул. Раньше, если бы хоть одна сучка устроила скандал, он бы выволок за волосы и, швырнув одежду вдогонку, забыл бы тут же. Его нервы были дороже тупых подстилок.
Он обнял ее, а она, как всегда, пыталась вырваться из его объятий. Надо абстрагироваться и подождать, пока ее истерика закончится. Это его вина. Что ж, нужно начинать как-то бороться с самим собой ради счастья быть вместе с ней.