Ника смотрела на довольного Алекса и не могла отвести взгляд. Её настолько переполняли чувства, что она забралась к нему на колени и прижалась так крепко, насколько могла.
– Мне всё равно, кто и что будет про тебя говорить. А ещё ты можешь и дальше распоряжаться моей жизнью, как хочешь. Если это будет для того, чтобы мы всегда были вместе, я совсем не против.
– Ох, хорошо бы. Но боюсь, это невозможно. У меня всего несколько дней, чтобы тобой покомандовать. А затем ты войдёшь в женский совет, и всё! У нас в семье матриархат, – рассмеялся Алекс.
Он нежно убрал с её лица выбившуюся прядь волос и, приблизившись, прошептал ей в губы:
– Но я с радостью выполню любой твой приказ или пожелание, потому что счастлив, только когда ты улыбаешься.
Тридцатого декабря Ника стояла у окна и смотрела, как её любимые мужчины играют во дворе.
Она до сих пор с улыбкой вспоминала события после знакомства с семьёй Алекса.
Несмотря на её переживания, всё прошло очень успешно. Да так, что через пару недель ей пришлось привезти к Давыдовым «для ассимиляции», как называл это Алекс, и своих родителей. Ну а затем начались бесконечные разговоры про свадьбу, которые Нику поначалу очень пугали. Она так переживала, опасаясь реакции Алекса, что боялась с ним об этом говорить. А когда всё же решилась, то была крайне удивлена его ответом.
– А я тебя предупреждал! Так что, если не хочешь замуж, это твоя проблема. Пойми, дорогая, у нас просто нет выбора, – пожав плечами, весело смеялся он.
Многочисленные родственники и друзья, по которым её возили мама и сестра Алекса, словно пытаясь доказать всему миру, что Ника настоящая и они не придумали ему невесту. Стихийный и грандиозный ремонт в его квартире, начавшийся с её неосторожно брошенной фразы в одной из таких поездок о том, что она хотела бы поменять кровать в спальне.
От всего этого у Ники голова шла кругом, и она была так занята, что с любимым виделась только вечерами. Её жизнь так изменилась, что даже Алекс стал казаться другим, более спокойным и невероятно нежным и ласковым. Исчезли властные нотки, вызванные, как она сейчас понимала, неуверенностью и напряжённостью того времени. И хотя он по-прежнему часто над ней подшучивал, делал это с такой любовью, что Ника и не думала обижаться, реагируя на всё с юмором.
Она поняла, насколько важное место занимает в жизни Алекса, и даже стала позволять себе этим пользоваться. Впрочем, он против этого совсем не возражал. Алекс, казалось, готов был бросить к её ногам весь мир и каждый день изобретал новые способы удивить и порадовать.