Испытывал ли я страх? Конечно. Даже убедившись на личном опыте, что смерть не есть конец всего, прикосновение к этой силе пугает.
— Что бы ни произошло, не вмешивайся, — в который раз инструктировала мать. — Стой в круге и молчи.
Отец с мелким остались в доме, на песчаной площадке возле родника стояли только мы с мамой. Все было подготовлено — защита от Надзора установлена и даже проверена, на земле очерчены два круга, призванные уберечь призывающую и наблюдателя, выкопана яма, служащая символическим проходом в загробный мир… Старый обряд, очень старый. Примерно так Одиссей призывал тень Тиресия, да и после него многие использовали тот же способ.
Наконец, тучи разошлись, небо осветила Луна. Эйлин взяла глубокую деревянную чашу и, напевая заклинания, вылила в нее полбутылки вина, добавила меда, кинула несколько зерен. Резким взмахом ножа снесла голову связанной курице и направила бьющую струей кровь в яму, остаток тоже вылив в сосуд.
Под мерный речитатив казалось, что яма наливается темнотой, лунный свет словно бы тонул в ней, не в силах разогнать подступающий мрак. Серые, полупрозрачные тени всплывали, превращаясь из крошечных тусклых искорок в высокие человекоподобные фигуры. Их становилось все больше, они кружили вокруг матери, на самой грани восприятия издавая жалобные звуки. Эйлин стояла, держа чашу на прижатых к груди руках. Ждала.
Не знаю, как она определила нужного ей мертвеца. Для меня все они были одинаковы, но позднее мама говорила, что узнала душу родича сразу, безо всяких сомнений. Именно ей, избранной тени, она протянула чашу. Полупрозрачное нечто прильнуло к сосуду, высасывая вложенную ритуалом силу, на глазах наливаясь красками и обретая объем, цвет, жизнь. Спустя жалкие секунды перед мамой стоял пусть просвечивающий, но человек, а не нечто аморфное. Мужчина, черноволосый, в мантии и с надменным выражением лица.
— Изгнанница, — он коротко стрельнул глазами в мою сторону — и ее отпрыск. Зачем ты призвала меня?
— Мне нужны ответы на вопросы.
Покойник отрывисто хохотнул:
— Разумеется! Только с какой стати мне помогать тебе, Эйли?
— Назови свою цену.
Голос у мамы еле заметно дрогнул — она не ожидала услышать от незнакомого мертвеца свое имя. Мужчина приблизился, встав вплотную к невидимой стене, окружавшей призывательницу, хищно повел ноздрями:
— Цену? Ты знаешь, что мне нужно… Позволь мне ощутить вкус твоей жизни, и я отвечу на твой вопрос…
— Три вопроса в обмен на меру крови, — возразила мать. — Не больше, но и не меньше, согласно обычаю. Ты согласен?
— Согласен, — недовольно кивнул мертвец.