В наступающем рассвете отсемафорил по рации так и не ложившейся Лил, что всё нормально (как и ранее, раз в полчаса, но теперь — что вообще и совсем всё). И, отключая и разбирая ампутатор, начал подводить итоги.
Значит, подключение прошло нормально, гадостей и пакостей не предвидится. Более того, судя по результатам, два моих квадрата таки вошли в синергию, вот только не во вред, а на пользу мне — их совместные «киборг-решения» были пусть и недоделаны, но довольно изящны.
А главное — я получил набор инструментов и принципов взаимодействия с живой плотью, как ранее от «техника» — с мертвой материей. Потихоньку (и нужно заметить, медленно и хреново) я осваивал методы взаимодействия с металлами, кристаллами и в целом — простыми веществами через многомерье, копируя их у «техника». А теперь они дополнились методами оперированием живыми объектами. Потому как методы «технического» тессеракта делали объект мёртвым.
Это хорошо и славно, гадостей не случилось, и в целом — я доволен, решил я. Вообще, надо будет и вправду жить в теле, пока не добуду всю информацию из всего фрактала. Впрочем, тут, возможно, обойдусь и без подключения новых квадратов. Помимо освоения баз и «ухваток», будем потихоньку разбираться с «программой», благо, взаимодействие двух тессерактов уже дало кучу новой и любопытной информации.
На этой мажорной ноте, я дождался подобравшую меня Лилию. За оставшийся день мы переработали в химической мастерской привезенные материалы, законсервировали её, и к утру были уже дома.
Пообещав супруге «бездумно не рисковать» (только осмысленно, мысленно добавил я) и, закрепив обещание ударным занятием любовью, удалился от мира в мастерскую, на ходу прикидывая, что и как делать.
Биолог исправно поставлял мне данные — как по улучшению, так и развитию тела, зачастую в совершенно неудобоваримые внешне и внутренне, но достаточно эффективные «биологические модификации». Техник, приноравливаясь к новому «формату» — выдавал варианты «бионического протезирования» и ряд принципов. Позволяющих, например, обойти ряд биологических ограничений.
То есть, стать лютым и страшным страшилищем я могу хоть сейчас, но мне это нахрен не надо, решил я.
— «А вот улучшения проведу, и сделаю маленькую гадость зложелателям, причем сразу», — решил я и обзавелся «внутреплечной» киберпушкой. Точнее — излучателем узко локализованного гравитационного искажения, этакой «гравитационной волны», варьируемой в широком диапазоне. Причём — «ощущениями», недаром она была именно вживлена. Часть функционала была технической, часть — биологической, а в итоге я получил этакий аналог стрелкового и тяжёлого оружия в одном флаконе. Радиус действия, правда, был ограничен сотней метров в трёхмерье, далее энергопотребление на «удержание искажения» вырастало по экспоненте.