Девушка выжидательно уставилась на меня покрасневшими глазами.
– Нет, малыш, – тяжело вздохнул, понимая, что она ждёт от меня такого же откровения. – Не сегодня. Я уже сказал. Не могу. Правда. Не могу! – выдавил, срывающимся голосом, и закрыл лицо руками.
– Я обещала не давить. Извини, – погладила она меня по спине. – Давай кофе сварю. Уже шесть утра, ложиться бессмысленно. Через два часа тебе на работу, а мне на очередной сеанс у Галины.
– Свари, – вздохнул.
Завтрак прошёл в гнетущей тишине. Впервые за всё время, что мы были вместе. Собирались на работу также молча. Я по-прежнему ощущал нечто странное. Будто прошлое немыслимым образом оживала где-то там, далеко. На Эрионе, но оживало.
– Никак не отпускает? – Злата тронула меня за руку, когда я надевал часы.
Помотал головой, избегая смотреть ей в глаза. Она легонько погладила меня по скуле.
– Я не знаю, что сделать или что сказать, чтобы тебе стало легче.
– Всё нормально, Злат. Скоро отпустит.
Надеялся, что работа сможет достаточно меня отвлечь, чтобы я смог прийти в себя. Пару часов занимался бумажной волокитой. Ведьмочка в кабинет ко мне не заходила, дав побыть одному. Я был ей благодарен за предоставленное пространство. Не хотелось на неё кидаться, пусть и неосознанно.
К одиннадцати созвонился с Анной Михайловной и перенёс Злату к Галине. Сегодня должен был пройти последний сеанс с присутствием всех членов семьи. Основное плетение ведьмы распутали, оставалось снять нити с людей. Я, как всегда, пристроился в уголочке, наблюдая за работой женщин.
То ли бессонная ночь, то ли нервное перенапряжение, дали свои плоды. В голове неприятно шумело, заставляя меня то и дело морщиться. Каждая из ведьм взяла себе по одному члену семьи, распутывая проклятие синхронно. Марфа сказала, что так будет правильнее всего.
Травы тлели, заполняя комнату терпким тяжёлым дымом. Большие чёрные свечи, облизывали пространство дрожащими жадными языками, вводя в настоящий гипноз. В глазах начало плыть, заставляя меня усиленно моргать. Что за чёрт? Хотел, было выйти на свежий воздух, но тело сковала странная слабость. Мелкие острые иглы вонзились во внутренности. Шум в голове усилился, перед глазами запрыгали красные пятна. Услышал вскрик Златы, но, не успев ничего понять, провалился в темноту.
В себя пришёл от голоса, который не забуду никогда. Который отзывался в теле предательской трусливой дрожью, сковывая всё нутро липким страхом.
– М-и-илый. Я скучала, – промурлыкала женщина сладким, приторно-медовым голосочком. – А ты? – почувствовал, как щеки коснулось что-то холодное. Попытался отодвинуться, но смог пошевелить только шеей. Руки и ноги не слушались, возвращая ненавистное ощущение беспомощности.